Печать Раннагарра

— Моя кровать ближе, — спрятав лицо у него на плече, пробормотала Ли, заметив, что ее несут на половину мужа.

Касс улыбнулся, пылко поцеловав на ходу жену.

— Я кое-что придумал, — сообщил он, толкнув ногой дверь спальни.

Дойдя до кровати, Ястреб опустил Оливию на пол и кивком головы указал на призрачный белесый купол, накрывающий всю комнату.

— Не знаю, правда, как долго выдержит… — голос герцога внезапно сел. Он замолчал, жарко и пристально вглядываясь в зардевшееся лицо охотницы.

Ли медленно опустила ладони на его тяжело подымающуюся и опускающуюся грудь, и он резко накрыл их своими, крепко сжав тонкие кисти.

Из камина на пол выплеснулось пламя, поползло тонкими ручейками, закрутилось в жгуты, изрисовало золотыми вензелями созданную Кассом купольную преграду. Огонь слоился и танцевал вокруг глядящих друг на друга супругов, а когда губы их встретились в долгожданном поцелуе, превратился в огромный цветок, распускающий вокруг них свои лепестки. В этом багряно-рдяном буйстве стихии Оливия видела только склоненное над ней лицо мужа, целовавшего ее с такой невыразимой нежностью, что хотелось плакать.

Она не помнила, как оказалась на постели. Опутанная жаркими объятьями Касса, заклейменная его ненасытными поцелуями, просто сгорала в огне его страсти. Задыхалась и плавилась от дерзких ласк и упоительных прикосновений. Бесстыдно выгибаясь навстречу жадным рукам Кассэля, она умоляла его, сама не зная о чем. И только когда он заполнил ее собой, поняла, чего хотела. Словно все эти годы шла к одному единственному таинству: полному единению душ и тел, когда один взгляд — как целая жизнь, а поцелуй — как пойманное счастливое мгновение; и когда все, кроме света любимых глаз, теряет смысл. И там, на самом донышке его зеленых омутов ты, словно огненная птица феникс, умираешь и рождаешься заново, чтобы протянуть ему в раскрытых ладонях свою душу, сердце и любовь.

В момент их общей разрядки магический купол, не выдержав бешеного напора огня, взорвался ярким фейерверком, осыпая сплетающиеся в экстазе тела супругов радужным дождем, и вырвавшееся на волю пламя оранжевым заревом осветило спокойную тишину ночи.

Наплывающая следом за огненной вспышкой темнота мягко укутала в свои сети Касса и Оливию, все еще ловивших губами рваные вздохи друг друга и пытающихся удержать в отчаянных объятиях ускользающий миг эйфории.

Ласково убрав со щеки жены влажные прядки, Касс упоительно нежно целовал ее губы, запуская руки в длинные шелковистые волосы. Это превратилось в какой-то священный ритуал — отращивать их во время их жарких ночей. Она была такой нереально красивой в этот миг, что Касс смотрел, смотрел на нее и никак не мог насытиться возможностью ощущать себя удовлетворенным собственником, получившим в свою безраздельную власть редкое сокровище, прикасаться к которому имел право только он.

Обняв ладонями разрумянившееся лицо жены, мужчина посмотрел в ее сияющие глаза, собираясь признаться в своих чувствах.

— Я… — сказать «люблю тебя» он не успел. На руке кроваво-красным светом загорелся перстень, зловещим пурпуром окрасив сгустившийся полумрак. — Я убью тебя, Магрид, — со стоном прорычал Касс, бессильно опустив голову на грудь Оливии.

Она робко пригладила пальцами волосы на его затылке, осторожно заметив:

— Может, что-то случилось? Что-то связанное с Эсклафидрой…

— Я сейчас вернусь, — нехотя поднявшись с постели, Касс дошел до потайной двери, открывая проход в тайную комнату.

Оставшись в одиночестве, Ли укуталась в одеяло и, подтянув к груди коленки, села ждать, пока муж поговорит с царем.

Он вернулся спустя четверть часа — взъерошенный, злой, нервно сжимающий губы. Понимая, что венценосцу опять удалось довести мужа до состояния бешенства, Ли мягко спросила:

— Что случилось?

— Приказал немедленно явиться во дворец, — сердито натягивая на себя одежду, рыкнул Касс.

— Он объяснил причину такой срочности? — Ли поднялась с кровати, подойдя к герцогу.

— Нет, — буркнул Ястреб. — Наорал на меня, обвинил в безответственности и нежелании думать об интересах Аххада.

— А то, что ты нашел и освободил плененных эрлов, уничтожил источник Поветрия, уладил проблемы орков — это не в счет? — удивленно поинтересовалась Ли.

— Он не знает об этом. — Касс раздраженно дернул шеей и, усевшись на диван, стал натягивать на себя сапоги.

— Мы все равно собирались завтра вернуться в столицу, — Ли села рядом, с теплотой разглядывая напряженный профиль мужа. — Он намеренно тебя провоцирует и, кажется, поступает так всегда. Чего ты расстроился?

— Магрид потребовал, чтобы я явился вместе с тобой, — процедил сквозь зубы Касс.

Ли огорченно опустила голову, понимая, что муж не собирался брать ее с собой.

— Ну, подумаешь, — с напускной небрежностью проронила она. — Вместе улетим, вместе вернемся. Разве это так плохо?

Касс рывком притянул Оливию к себе и, усадив на колени, уткнулся носом в ее висок.

— Какая же ты все-таки наивная, Лив, — прошептал он, прикрывая глаза. Тяжело вздохнув, герцог невесело улыбнулся: — Иди одевайся, а я схожу, предупрежу Джедда и поговорю с архонтом.