Перечёркнутая нота (СИ)

— Это в его стиле, — лаконично констатировал Хирузен. Он задумчиво затянулся и медленно выпустил дым. Хокаге размышлял о том, в какое чудовище превратился его ученик. Их с Кетсуми взгляды встретились. — У тебя ещё остался кто-то в Звуке? Ты говорила, что вас было шестеро. Досу Кинута прошёл, также, как и ты, что с ним?

— Он тоже пропал, но его я там не увидела, — руки девушки задрожали, она сжала их в кулак, чтобы никто не успел заметить.

— Понятно. Значит, ты единственная из генинов, кто не пострадал. Нам надо поговорить, оставь нас и жди моего решения, — твёрдо повелел Сарутоби.

Кетсуми зашагала к выходу, а стоявшие у двери члены АНБУ и начальник отдела допросов и пыток Ибики Морино, в котором девушка узнала одного из экзаменаторов, расступились, давая ей дорогу. Она и не сомневалась, что ситуация, в которой ей пришлось оказаться, не вызовет в Конохе сочувствия, но было отрадно, что её хотя бы выслушали. Куноичи села в одно из кресел и поняла, что теперь, когда она выговорилась, стало немного легче, но боль, терзавшая её изнутри, оставалась столь же огромной. Она достала из сумки потрёпанную фиолетовую ленточку и просто задумчиво смотрела, прогоняя прочь ужасные картины.

Дверь за спиной скрипнула. Кетсуми обернулась на этот звук и увидела в проёме того самого мужчину, который проводил письменную часть экзамена.

— Пойдём со мной, — его голос сейчас был намного спокойнее и тише, чем в первую встречу, — поговорим, — он достал руку из кармана вместе с ключом от соседнего кабинета.

Куноичи ничего не оставалось, кроме как пройти следом. Человек, который одним своим видом напугал стольких генинов, совсем не вызывал в ней страх. Особенно теперь.

Они оказались в аскетично обставленной комнате с одним окном, столом и стульями. Ибики галантно отодвинул один из них, предлагая девушке занять это место, а сам сел напротив. Третий Хокаге был как обычно насторожен, но добросердечен, потому дал своё согласие укрыть у себя нукенина из Звука как минимум до того момента, как станет ясно, верны ли её предположения или нет, а на Ибики, который ко всеобщему удивлению единственный не согласился с членами АНБУ, что это — ловушка Орочимару, возлагалась задача следить за новоприбывшей и получить от неё всю необходимую информацию, а ещё — остановить в случае предательства.

— Твоя команда была намного старше и сильнее остальных. Для чего Орочимару вас отправил на экзамен? — его чёрные глаза пристально следили за собеседницей, стремясь уследить в её мимике и движениях моменты, когда она захочет соврать или скрыть что-то.

— Нашей задачей было поддерживать команду Досу, а им дали задание сразиться с Учихой. В случае их поражения с ним должны были сразиться мы. Я и Досу потом догадались, что они должны были испытать на себе мощь проклятой печати, которая сделала Саске сильнее в разы, но они потерпели поражение, остались только лидеры команд. Наверное, поэтому меня и оставили в живых, — девушка тяжело вздохнула.

Морино сосредоточенно слушал, а его иссечённое шрамами лицо не отражало ни единой эмоции.

— Ты упомянула лабораторию в своём рассказе. Что тебе известно об этом?

— Я бывала в резиденции Орочимару только дважды, когда мы отдавали документы для экзамена и в момент, когда я уже вернулась в Отогакуре, — она столько раз успела повторить эту историю, что постепенно начинало казаться, будто этого всего не было в действительности и всё — лишь страшный сон.

— Ты собираешься туда вернуться? — Ибики задавал новые вопросы практически сразу же после того, как слышал ответ.

Кетсуми сначала растерялась: она бежала прочь, не думая ни о чём, преследуя только одно — не дать кровавым планам Орочимару осуществиться, но потом смиренно осознала положение, в котором оказалась.

— Если вернусь, там меня ждёт верная смерть.

— Почему? — казалось, в такой ситуации это вопрос с очевидным ответом, но Морино знал своё дело, и тем более прекрасно понимал, что и зачем делает.

— Потому что я не сделаю во благо Орочимару больше ничего. За неповиновение он приспособит меня для каких-нибудь новых экспериментов, чтобы цепь зла не прерывалась никогда.

— Я тебя понял, — ответ заметно удовлетворил шиноби. — Ты желаешь остаться в Конохе?

— Если бы это было возможно, я бы этого хотела. Всё же, в Отогакуре меня научили медицинским техникам, да и боец я неплохой. Я буду на вашей стороне, если вдруг мои худшие предположения оправдаются.

— В экзамене-то будешь дальше участвовать?

Кетсуми вспомнила, что её противником избран тот, кого она возненавидела всем сердцем и кого продолжала подсознательно винить в том, что случилось с Заку. Ей хотелось отомстить.

— Конечно буду, — твёрдо провозгласила она.

— Твои техники уже все видели, а новые тебе самой в такой короткий срок не изучить. Ты уверена?

— Уверена. Те соперники, с которыми мне пришлось столкнуться ранее, не заставили меня продемонстрировать весь спектр моих навыков.

Ибики встал из-за стола, как бы ставя точку в беседе.