Перехватчик

Охранник, молодой, но какой-то скукоженный, словно чем-то испуганный или пришибленный, оглянулся.

– В сорок первую квартиру должны подойти двое, один баскетболист, второй грузчик. Не подходили еще?

– Не видел, – проблеял сторож.

– Ежели не появятся через полчаса, выгляни во двор, может, они там сшиваются. Пропустишь.

Матвей сел в лифт, доехал до девятого этажа и скомандовал в микрофон рации:

– Заходите. Скажете, в сорок первую квартиру по вызову.

Через пять минут браты присоединились к нему, изумленные легкостью, с которой они проникли на охраняемый объект.

– Спускаемся, – сказал Матвей. – Шестопал обитает на пятом этаже. Ты, Паша, будешь ждать на площадке этажом ниже, а ты, Игорь, – этажом выше…

– Не пойдет, – мотнул головой Кудёма-старший. – Я с тобой.

Матвей внимательно посмотрел на него и кивнул.

– Хорошо, только держись сзади. – Он вдруг понял, как лучше проникнуть в квартиру уважаемого бизнесмена. – Нет, ты, Игорь, пойдешь первым. Позвони в дверь, притворись пьяным и вызывай Серегу Иванова, дружка своего, якобы он здесь живет.

Игорь соображал быстро и начал звонить в дверь блока, созданного перегородкой на трех хозяев. Шестопал, уверенный в своей безопасности, охрану на ночь не оставлял, зная, что особо опасных врагов в криминальных кругах у него нет, а слабые, опасаясь мести, к нему не полезут. К тому же на помощь всегда могла поспешить милиция, с начальником которой он был дружен.

После второго звонка ожил динамик домофона на двери:

– Кто там еще?

– Серега, открывай, это я, Петро, – заплетающимся языком ответил Игорь. – Бутылку принес.

– Нету здесь никакого Сереги. – Динамик щелчком отключился. Одновременно с ним прошла какая-то дополнительная электрическая команда. Матвей почувствовал слабое колебание электромагнитных полей и поздравил себя с предусмотрительностью: в динамик была вмонтирована миниатюрная телекамера.

Игорь, пошатываясь и трясясь вполне натурально, как алкаш, принявший приличную дозу спиртного, снова вдавил кнопку звонка.

– Тебе сказали – нет здесь никакого Сереги! – басом рявкнул динамик. – Не живет!

– Это тридцать седьмая к-квартира? – заикнулся Кудёма. – Серега, не дури, я п-пузырь принес… открывай, трахнем…

– Вот зараза! – Обладатель баса выругался, через несколько секунд щелкнул электрический замок, по полу блока прошлепали шаги, дверь открылась, и на пороге объявился Шестопал Феликс Александрович в халате и шлепанцах.

В то же мгновение Матвей, ожидавший результата переговоров за трубой мусоропровода, прыгнул вперед и буквально внес Шестопала в отгороженный коридорчик-блок. Кивнул Игорю, чтобы тот придержал хозяина за горло, и проник в квартиру, настраиваясь на экстравидение. Но все было спокойно. В квартире находились только домочадцы «бизнесмена», занимавшиеся своими делами: отпрыски Феликса Александровича смотрели в детской телевизор, жена в гостиной ворковала по телефону с подругой, в кабинете Шестопала бормотал еще один телеящик, на кухне рыдал третий. Обстановка квартиры напоминала роскошную «пещеру» Маракуца, ведь поставщики мебели и дорогой видеоаппаратуры у одного и другого одни и те же.

Игорь Кудёма внес трепыхавшегося в его руках хозяина в прихожую, поставил на пол, но руки с горла не убрал, и теперь Матвей мог разглядеть грозного главаря похитителей малолетних девочек во всей его неприглядной красе.

Был Феликс Александрович ростом от горшка два вершка – метр шестьдесят «с кепкой», не больше, зато шире дверей в свои хоромы – толст до неприличия и волосат до такой степени, что мог бы, очевидно, выжить без одежды в любые холода. С лица воду не пить, гласит старая русская пословица, но с лица Шестопала пить можно было что угодно: широкое, ровное и какое-то странно вогнутое, оно поражало отсутствием деталей, потому что пустые, водянистые, маленькие глазки и крохотный нос назвать рельефом было никак нельзя. Правда, пустыми глаза этого деятеля казались только издали, вблизи же в их глубине можно было уловить хищную неудовлетворенность, жестокость и жажду плотских удовольствий. Как люди подобного типа умудрялись создавать семьи, имея на стороне еще пять-шесть любовниц, для Матвея всегда было загадкой.

– Ну, кто там, Фил? – раздался из гостиной голос госпожи Шестопал.

– Это ко мне, по делу, – фальцетом ответил Феликс Александрович после весьма ощутимого тычка Кудёмы.

Вчетвером они прошли в его кабинет, и Матвей достал фотографию дочки Игоря:

– Помнишь, тварь?

Глаза Шестопала расширились.

– Кто это? Что вам надо?!

– Не помнишь? – Кудёма взмахнул рукой, и Феликс Александрович с грохотом влип в стену, расплющив изящный секретер в стиле ампир. Со стены упала картина в дорогом багете какого-то современного модерниста: абстракция на темы любви. Матвей укоризненно покачал головой, удержал Игоря от нового удара, прислушался к звукам за стеной, но никто из домочадцев Шестопала не обратил внимания на грохот в комнате хозяина.

Феликс Александрович заворочался на полу, сел, держась за шею, но в глазах его не было страха, только на мгновение вспыхнул злобный огонь. Ничего не скажешь, соображал этот человек быстро.