Пираты Гора

— Турнок, — распорядился я, — просигналь семнадцати из двадцати моих кораблей выйти навстречу нашим друзьям. Еще два корабля пусть подежурят у дальнего конца флотилии с сокровищами, а «Дорна» пока останется здесь. Семнадцати встречающим кораблям не вступать в бой, пока к ним не присоединится «Дорна», и, как бы ни развивались события — если сражению все же суждено состояться, — ни при каких условиях не удаляться от флотилии дальше, чем на четыре пасанга.

— Да, капитан, — пророкотал в отает Турнок и, перебравшись по трапу на палубу «Дорны», направился к корме.

Через мгновение на фалах грот-мачты «Дорны» взметнулись сигнальные флажки.

Боевые приготовления на наших кораблях шли полным ходом. Вскоре семнадцать из них начнут кружить вокруг флотилии c сокровищами, охраняя ее со всех сторон. На «Дорне» матросы сидели на веслах, дожидаясь, когда я ступлю на ее палубу, и люди уже стояли с топорами наготове, чтобы тут же перерубить удерживающие ее у борта флагманского корабля канаты.

— Они убирают мачты! — донесся сверху голос наблюдателя.

Еще через четверть часа суда противника уже можно было различить невооруженным глазом. Мои корабли начали выстраиваться в боевой порядок.

Противник находился уже в четырех пасангах от нас. Я приготовился перейти на «Дорну» и взять на себя командование, как только он приблизится к тиросцам на расстояние двух пасангов.

Я приказал снять с адмирала кандалы, чтобы он тоже мог подняться на капитанское возвышение на палубе своего собственного корабля и вместе со мной наблюдать за приближающимися галерами.

— Вы все же считаете, что они подойдут к нам на два пасанга? — спросил я.

— Они будут драться! — уверенно ответил он.

Вивина, приготовленная к тому, чтобы ее выставили на всеобщее обозрение на носовой палубе корабля, в сопровождении двух матросов также наблюдала за действиями галер.

Отчаянный, полный разочарования крик девушки смешался с яростным воплем адмирала.

— Нет! Нет! — в один голос закричали они; адмирал — сжимая кулаки, девушка — прижимая руки к груди.

Двенадцать галер, неторопливо развернувшись, взяли курс на Кос.

— Заберите адмирала, — сказал я Турноку. Адмирала увели.

Я посмотрел на Вивину. Наши глаза встретились.

— А ее привяжите к носу корабля, — приказал я.

Глава пятнадцатая. ТРИУМФАЛЬНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ БОСКА В ПОРТ-КАР

Возвращение в Порт-Кар было действительно. триумфальным.

На мне было темно-алое адмиральское одеяние с золотыми нашивками на рукавах, в тон ему накидка и фуражка с кистями.

На боку у меня висел меч, украшенный драгоценными камнями, не длиннее того, что я носил в годы, когда находился на службе у Царствующих Жрецов. По прибытии в Порт-Кар от старого меча мне пришлось отказаться и приобрести себе новый. Я просто не мог им больше пользоваться: его сталь хранила в себе слишком много воспоминаний. Теперь, когда я стал мудрее, он наводил меня на мысли о прежней жизни и о тех глупостях, которые я успел в ней совершить. А кроме того, что гораздо важнее, со своей простой рукоятью и гладким, лишенным граненой насечки лезвием он был недостаточно величествен для человека, занимающего мое положение: одного из самых значительных людей величайшего горианского города-порта. Я — Боcк, простой, но строптивый человек, пришедший из болот в наводящий на жителей Гора ужас Порт-Кар и ошеломивший, потрясший горианские города своим мечом, хитростью и коварством, как теперь потрясаю их своим могуществом и богатством.

Несмотря на потерю семи круглых кораблей, команды четырех из которых оказались настолько глупы, что отправились в Телнус, на Кос, моя флотилия, первоначально состоящая из десятка судов, выросла больше чем в пять раз. Что ж, в мире по-прежнему хватает глупцов. Есть глупые и мудрые, и теперь, возможно, впервые в жизни я с полной уверенностью могу причислить себя к последним.

Я стоял на носу длинного багрово-красного флагманского корабля — настоящего украшения моей флотилии. На улицах города и даже на крышах домов собрались бесчисленные толпы. Я приветственно поднял руку, и ко мне понеслись восторженные крики зрителей. Корабли, выстроившись за мной в великолепную, строгую, длинную линию — сначала «Дорна», затем боевые корабли и уже за ними круглые, весельные, — медленно двигались вдоль центральных улиц города, совершая по его широким каналам круг почета.

Букеты цветов усыпали воды каналов, падали на палубы наших проходящих торжественным строем кораблей.

Повсюду нас сопровождали оглушительные ликующие крики.

Я объявил, что из имеющегося у нас на борту сокровища каждому рабочему Арсенала будет выделена золотая монета, а каждый житель города получит серебряную.

Не в силах удержаться от радостной улыбки, я снова помахал им рукой.

Рядом со мной, в качестве главной, выставленной на всеобщее обозрение добычи, вызывавшей глумление и презрительные крики, стояла связанная по рукам и ногам, словно обычная девушка-рабыня, Вивина — убара острова Тирос.

Немногие, подумалось мне, могли бы похвастаться такой победой, таким триумфом.