Читаем Писатель-Инспектор: Федор Сологуб и Ф. К. Тетерников полностью

В переплетной мастерскойКлей поставил на плиту яИ работою другойЗанялся, беды не чуя.Кто-то дров не пожалелСунуть в печку потрудился.Живо клей перекипелИ по всей плите разлился.Неприятен клейный смрад,И убыток — порча клея,И мальчишки все глядятНа меня, вперед жалея.И кастрюлька вмиг снята, —Горячее клей, чем надо, —И очищена плита.Бальзаминову досада;Рассердился, стал вопить:— Захотел ты, видно, порки!Оголить и разложить!Отодрать на обе корки! —И пришлось мне на пол лечь.Начинается расправа, —Мальчуганы стали сечь,Хлещут розги слева, справа.<13 марта 1884>* * *Весенний вечер. Спит дорога.Тихонько свищут соловьи.Молчит недавняя тревога,И близко плещутся ручьи.Иду березовою рощей.Скажи мне, милый соловей,Что может быть милей и прощеВесенней песенки твоей?Качнулась тонкая березаПод легким, свежим ветерком, —Но где ж пленительная роза,Сдружившаяся с соловьем?И вот березовые веткиНесут мне горестный ответ:— Здесь нету розовой беседки,И розы соловьиной нет.А если розочек желаешь,То в садик свой иди скорей;Там, сколько хочешь, наломаешьСебе березовых ветвей.Сегодня раннею пороюНе розги пели там твои, —Ручные звонко над тобоюТогда свистали соловьи.На Юге соловей и розаДля сладких песенок сошлись,Тебе ж веселая березаИ соловей в одно слились.<8 июня 1884>* * *В ночь, как папоротник цвел,В чащу я босой пошелПотихоньку ото всех,Поискать себе утех,Тайну ночи той открыть,Клад найти, счастливым быть.Но я тьмою был пленен,В сон ленивый погружен,Час заветный я проспалИ цветка не отыскал.Просыпаюсь, — день давно,А в душе моей темно.Надо мне домой идти,Но забыл я все пути.К счастью, встретил я людей,Помогли беде моей.Но вернулся я домойТолько в полдень золотой.— Где ты был? — спросила мать.Что сказать, чтоб не соврать?Говори или молчи,Знаю, будут розгачи,И признался я во всем,И пришлось мне голышомНаказание терпетьИ под розгами реветь.10 июля 1884* * *Еще немало мне осталосьТетрадок школьных просмотреть.Уж поздно. Я гоню усталость,Чтоб завтра не пришлось реветь.Но клонит сладкая дремота,Туман в глазах, темно кругом,Потяжелели отчего-тоБосые ноги под столом.Дремлю, дремлю, и, засыпая,Вдруг мамин окрик слышу я:— Задрыхнул! Ж-у настегаю! —И вмиг дремота где ж моя!И снова спорится работа,Бежит рука с карандашом,Тихонько отбивают что-тоБосые ноги под столом.Чулок на спицах быстро вяжет,На стуле сбоку сидя, мать,И знаю, — розгами накажет,Коль снова вздумаю дремать.<27 ноября 1884>* * *
Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное