Письмо самому себе: Стихотворения и новеллы

БОРИС НАРЦИССОВ ПИСЬМО САМОМУ СЕБЕ (СТИХОТВОРЕНИЯ И НОВЕЛЛЫ)

СТИХИ (Нью-Йорк, 1958)

«Горе! Я кличу тебя!» – обрело отчаяние голос,

И, безнадежный, кто-то сказал: «Я кличу себя…»

Вячеслав Иванов

ДРЕВНОСТЬ

ДРЕВНОСТЬ

Он костер положил у подножия храма
И украсил его.
Дым всклубился, и к небу направился прямо,
И питал Божество.

На тяжелом, еще не-арийском, наречьи
Говорил он слова.
И одеждой его были шкуры овечьи,
И поката была голова.

Трепетало под солнцем прозрачное пламя.
Стал костер угасать.
Он смотрел на зак опченный жертвенный камень
И бессилен был что-то понять.

А вверху, средь шершавых камней воздымаясь,
Над кустами в цвету,
Необтесанный мраморный бог, улыбаясь,
Напряженно глядел в пустоту.

ЖИЗНЬ

Тихо дымятся тяжелые, темные воды,
Лижут порфиры и черные грани базальта.
Пеплом летучим набухли землистые тучи,
Пар от горячей земли в себя принимая.
Всюду ржавые, лавой ожженные скалы.
И в тишине торжественно-строгой,
В мутном рассоле вод Архейского моря
Плавно колышутся нити тягучие плазмы:
Только что облик приявшая жизнь.

МАМОНТ

Он приходит походкой тяжелою
К берегам застывающих вод,
И огромную бурую голову
Опускает, и хоботом бьет.

Обомшелой ногою, как молотом,
Тяжко охнувший лед он дробит,
И на торосах, морем наколотых,
Он, как сторож полночный, стоит.

И, качая точеными бивнями,
Видит он, как светящийся пар,
Низвергаясь багряными ливнями,
Зажигает полярный пожар.

* * *

Внемли о днях последних хладеющих светил:
Когда остыло солнце, мир черно-красным был.

Как уголь, от деревьев тени
Лежали на земле,
И сучья, как рога оленьи.
Чернели в мутно-красной мгле.

Змеились трещины среди иссохшей глины
И, точно щупальца голодные, ползли.
То были дряхлости и немощи морщины
На высохшем лице земли.

И солнце, точно медный шар.
На горне раскаленный, жгло зловеще
У дымных туч края. И медленный пожар.
Качалось, умоляет и трепещет.

И солнце облака лизали и съедали.
Чудовищами ползая кругом
И сполохи с высот кидались дико в дали.
Борясь со тьмой крадущимся врагом

И Страх, летучий Страх, струящеюся тенью
Дрожал над зеркалом багровых вод
И верить не хотел в смятеньи,
Что солнца час последний настает.

ГИППОГРИФ