Плачущий король

«Возле древа Эруидатте, что в западном Критмизе, неопознанный мужчина упал на пешеходной части. Наблюдались кровотечение внешних слизистых, судороги, пена изо рта. Был облачён в форму внутренней стражи, но в древе Эруидатте своим признан не был. В тяжёлом состоянии доставлен в общую лесную больницу. Описание:

Рост: 3, 3/4 древка.

Комплекция: средняя, легкокостная.

Волосы: светло-русые.

Кожа: бледная, без высыпаний, с малым количеством пигментных пятен.

Глаза: голубые.

Черты лица: тонкие, классического абриса.

Отличительные признаки: нет.

При себе имел: тряпчатые перемётные сумы, пустые; деньги, семнадцать соленов и сорок шесть лунов, изъяты в пользу гильдии».

— Очень похоже, — кивнул Четвёртый, а про себя отметил, что это описание совсем не походит на него «обычного».

— Досматривай своё, я это пока скопирую, может, что интересное ещё попадётся.

Наконец с записями было покончено, и агенты, распрощавшись с архивариусом Дорини, выбрались на свежий воздух.

— Похоже на ролдарин, — заметил Третий, когда удостоверился, что рядом никого нет.

Многокомпонентный яд со сложной симптоматикой, нужна очень малая доза, чтобы смертельно отравиться, да и лего передаётся от одного живого существа к другому через слизистые, что большая редкость для ядов. И если, например, поцеловать отравленного, то вскоре можешь умереть и сам.

— Я думал, его запретили, — удивился Четвёртый.

— Как видишь, похоже, кто-то нарушил Императорский указ, — вздохнул Третий. — Не завидую тебе. И тому, кто использовал его на тебе.

Четвёртый промолчал. Даже хорошо, что он не помнил этой части своей жизни. Одного болевого синдрома, который вызывал ролдарин, было достаточно, чтобы умереть. Но странно, что лекари гильдии не определили яд, при том что Третий опознал его по простому описанию в книге Лекарей плюс тому, что у Четвёртого отшибло после него память. Хотя, с другой стороны, если они видели только часть симптомов — кто бы мог предположить, что непримечательному незнакомцу вкатили вещество, запрещённое ещё при прошлом Императоре?

— А кто из Эруидатте живёт в Критмизе?

— Его Сиятельный Перст, младший корень рода, Лиелимати. Но не припомню, чтобы он увлекался интригами. — Они уже стремительно неслись в общую лесную больницу. — Он больше по любовной линии промышляет и библиотеку эротической литературы собирает. Да и в иерархии наследования замыкает чуть ли не седьмой десяток.

Но Четвёртый уже не слышал, что говорит Третий. Перед глазами явственно встала библиотека. Запах старых книг, добротный диван и небольшой чайный столик рядом с ним. «Она проснулась и выглянула в окно. Сад встретил её росой, сияющей в лучах солнца…» — всплыли откуда-то из глубин памяти строки.

— Я вспомнил, — едва слышно прошептал Четвёртый.

— Что?

— Я вспомнил, что было перед тем, как я упал, — уже увереннее произнёс Четвёртый.

В этот момент они подъехали к древу учётных записей общей лесной больницы — аналога гильдийского архива — и завернули на служебную стоянку. Если они собирались продолжать поиски следов Четвёртого — это была следующая обязательная остановка, ведь бригада врачей отвезла его именно сюда.

— Меня нанимал Лиелимати. Съездить к Ведьме и забрать свёрток.

— И? — Казалось, Третий от нетерпения сейчас начнёт подпрыгивать прямо в экипаже. К счастью, никто не ехал им навстречу, иначе столкновения было бы не избежать.

— И всё. Я приехал, забрал, отвёз. Вышел, и уже за пределом ветвей меня накрыло, — Четвёртый запнулся. — Она меня поцеловала. Когда отдавала свёрток. Но ролдарином же нельзя отравить через поцелуй? Иначе она ведь тоже отравилась бы.

— Кто она? — опешил Третий.

— Ведьма. Когда я приехал к ней, она меня поцеловала.

— Ничего не понимаю, — вздохнул Третий, передавая мальчику-конюху вожжи.

Дежурный доктор быстро поднял записи о больных, поступавших в тот день. Корочка с золотым листом творила настоящие чудеса.

— Да, вот этот парень, которого вы ищете, — ткнул он в какую-то строчку в увесистом томе. — Поступил в тяжёлом состоянии в три часа после обеда. Без документов. Был определён в палату усиленной терапии.

— Мы бы хотели поговорить с ним, — произнёс Третий. — Не подскажете, где мы можем его найти?

— Секунду, — доктор поставил один том на полку и достал другой, из соседнего шкафа. Полистал, что-то разыскивая и время от времени водя пальцем по страницам. — К сожалению, вынужден сообщить вам, что он умер.

— Умер? — почти не удивился Четвёртый.

— Вот запись, — доктор ткнул в очередную неразборчивую строку. — Поскольку личность его не была установлена и никто из родственников и друзей не объявился, его передали в общий лесной морг, — он что-то черкнул на листочке и протянул Третьему. — Вот точные дата, время и смена, а также номер, под которым проходило тело, если это может вам помочь.

— Благодарю.

Больше им здесь было делать нечего.

Лиестаней какое-то время молчал. Четвёртый уже даже начал сомневаться, слушал ли он их вообще или был увлечён какими-то своими важными государственными мыслями, как вдруг глава Тайной службы поднял взгляд от столешницы и посмотрел Стражу в глаза: