Пленница

– Почему же, сударь? – выпалила с вызовом она. – Вы же знакомите нас со своей невестой отрыто, так пусть она знает, что выходит замуж за человека, у которого есть прошлое и сын.

– У меня еще есть и две дочери от первого брака.

– Вот именно! – нервно продолжала Варя. Терять ей было уже нечего, потому она решила идти до конца в своем праве матери, у которой хотят отнять горячо любимое дитя. – Я прошу вас, Матвей Гаврилович, и настоятельно прошу, если вы когда-нибудь хоть немного по-доброму относились ко мне, оставьте Гришеньку со мной. Обещаю, что постараюсь ежегодно на месяц приезжать сюда, в империю, и привозить сына к вам, чтобы вы могли видеться. Чтобы мальчик знал, кто его отец. Вы ведь этого опасаетесь, что он не будет об этом знать? Потому заявлю вам открыто, я не против этого, пусть мальчик знает о вас. Но умоляю, не забирайте его у меня! Я не переживу этого!

Она произнесла это с такой страстью и отчаянием в голосе, что Матвей нахмурился, а Андреевский как-то печально вздохнул, явно переживая терзания дочери. Реакция Тимирязевой на слова Вари оказалась самой поразительной.

– О, мне так жаль вас, Варвара Дмитриевна, – воскликнула Наталья. – Матвей Гаврилович, я тоже присоединяюсь к просьбе и прошу вас не разлучать дитя с матерью.

– Только не надобно жалеть меня, милая! – возмутилась Варя.

Она и так чувствовала себя мерзко в роли отставной пассии Осокина, а эта девица, видимо, решила до конца унизить ее своими словами и жалостью.

– Я лишь хотела… – начала девушка, но, увидев горящий угрожающий взор Андреевской, немедля замолчала, понимая, что сейчас глянет буря.

Все замолчали, и спустя пару минут Матвей поднял тяжелый взгляд на Варю и тихо вымолвил:

– Все уже решено. И прошу вас, Варвара Дмитриевна, давайте не накалять страсти. Вы должны уяснить, что мальчику будет лучше здесь, в России. Вы же опять думаете только о себе, как, впрочем, и всегда. Но ваши желания не должны стоять выше безопасности и спокойствия малыша. Поймите это и перестаньте третировать всех своими капризами.

– Капризами? – миг вспыхнула Варя и, вскочив на ноги, бросила салфетку на стол. – Прошу извинить меня, господа, я вынуждена покинуть вас.

Она быстро развернулась и, спотыкаясь о подол платья, как вихрь ретировалась из столовой.

– Как же нехорошо все вышло, – пролепетала Наталья, когда за молодой женщиной закрылась дверь.

– Не переживайте, Наталья Тимофеевна, – сказал глухо Матвей. – Каждый получает от жизни то, что заслужил.

– Я хотела поговорить с вами, Наталья Тимофеевна, – попросила Варя, едва невеста Матвея вышла из гостиной.

Молодая женщина специально поджидала Тимирязеву, надеялась на доброту и отзывчивость девушки, которая пожалела ее во время трапезы.

– О чем же? – удивилась Наталья.

– Я вижу, вы имеете некое влияние на Матвея Гавриловича.

– Да, и довольно большое, – как-то нагловато закивала Наталья и скривила свой хорошенький нос.

– Чудесно! – выпалила довольно Варя. – Вы могли бы поговорить с господином Осокиным о моем сыне? Убедить его, чтобы он отпустил Гришу со мной.

Наталья нахмурилась и недоверчиво посмотрела на молодую женщину.

– Не думаю, что я смогу, – начала она.

– Но вы ведь только что сказали, что имеете сильное влияние на него. Вы могли бы сказать Матвею Гавриловичу, что чужие дети могут помешать вашему счастью и все такое, – предложила Варя.

– Нет, я не буду этого говорить.

– Почему же?

– Потому что споры не нравятся Матвею Гавриловичу, и я не намерена его сердить.

– Так не спорьте, – подсказала Варя. – Только намекните ему, ну так, нежно… Вы же наверняка знаете, как его можно расположить, – добавила молодая женщина, прекрасно помня, что, когда была невестой Матвея, при желании могла его убедить в очень многом.

– Вы говорите о ласках? – тут же с вызовом огрызнулась Наталья. – Я порядочная девица! И не собираюсь дозволять жениху всякие вольности, чтобы угодить вам.

– Вы что? Я не об этом говорила, – промямлила Варя, опешив от агрессии Тимирязевой.

– Не лгите. Я прекрасно поняла, о чем вы говорите! Вы, видимо, судите по себе, что все девицы распутны, как были вы? – желчно вспылила Наталья. – Слуги уже мне доложили, что вы соблазнили Матвея Гавриловича, когда была жива его первая жена, а потом едва не уморили его в тюрьме! Так что не надо строить из себя добродетельную даму!

Окончательно опешив от выпадов и слов девицы, Варя побледнела и с достоинством ответила:

– Вы не знаете всего, и не вам меня судить. Я лишь просила вас о помощи, но вижу, что…

– Именно! Я не намерена вам помогать! Это даже к лучшему, что господин Осокин заберет у вас сына, потому что такая распутная мать может дурно повлиять на мальчика.

Злые слова и наглость Натальи вызвали у Вари болезненный спазм в горле, и на секунду она стушевалась, осознавая, что невеста Матвея двуличная особа. На людях она играла роль добросердечной, милой девицы, именно поэтому Варя решила искать у Тимирязевой поддержки, но на самом деле Наталья оказалась еще той «гремучей змеёй».