Плесень

— Любое изобретение несёт в себе потенциальную угрозу быть использованным во вред человечеству, — вступился за Алекса Эндрю. — Молотком можно гвозди забивать и дома строить, а можно и череп проломить. Так что же теперь, молотки не производить? Ты вот о чём, Антон, подумай: с одной стороны мы имеем верования, запрет невидимого гипотетического всемогущего существа на самоубийства, а с другой — вполне реальные непереносимые страдания миллионов и миллионов несчастных людей, которые не могут быть прекращены из-за религиозных предрассудков тысячелетней давности.

Да если твой бог запрещает прекратить страдания неизлечимо больного и сам ему смерти не посылает, выходит ему эти страдания нравятся или зачем-то нужны? Куда же девается всё его милосердие, о котором вы, верующие, нам уже уши прожужжали?

Я такого бога не приемлю! Бога-садиста, создавшего себе игрушки, способные испытывать страдания, для того, чтобы мучить их и издеваться над ними? Да, я сознательно выступаю против такого бога и считаю своим долгом противостоять его садизму. Я полностью поддерживаю Алекса и готов содействовать реализации его идей не на словах, а на деле.

Алекс, я прошу тебя считать меня участником твоего проекта и принять мой вклад в это дело. Я хочу внести от себя половину суммы стоимости твоих компьютерных программ и в дальнейшем принять посильное участие в разработке твоего препарата.

— Так, господа, — вмешался в дискуссию Боб, — я считаю, что с точки зрения гуманистической этики Алекс с Эндрю совершенно правы. Но в отличие от вас, друзья мои, я в состоянии предвидеть не только научный и моральный успех вашего предприятия, но и его экономическую целесообразность. Поэтому и я не хочу оставаться в стороне от такого замечательного дела.

Я предлагаю объединить наши усилия и создать консорцию, включающую нас троих в качестве организаторов и вкладчиков с закреплённым за каждым из нас определённым кругом обязанностей и равными правами на участие в прибыли.

— Видали? — улыбнулся уже успевший остыть Эндрю, — этот парень своего не упустит! Ты как, Алекс? Примем господина Вернера в свою компанию?

— Я думаю, о таком менеджере можно только мечтать, — засмеялся Алекс.

— Вот они, мужчины! — Даша надула губки и состроила обиженную мордочку, — а мы, бедные девушки, им уже и не нужны!

— Ну как ты можешь так говорить? — воскликнул Боб. — Вы нам очень нужны. Мы вас теперь уже не бросим. Как говорил Антуан де Сент-Экзюпери: «Мы в ответе за тех, кого приручили».

— Да ладно, — махнула ручкой Даша, — я ведь в шутку. Так-то уж не заморачивайтесь. Мы с Ксюшей девушки самостоятельные, не пропадём.

— А я на полном серьёзе, — не унимался Боб.

— Брось ты, — в голосе девушки промелькнула грустная нотка, — контракт закончится — вы к себе в Америку, а мы с Ксюшей где-нибудь в Европе пристроимся. В Америку-то нас никто не приглашал.

— Я приглашаю! — стоял на своём Боб.

— Это как это? — Даша сощурила глазки.

— Я вполне официально предлагаю тебе выйти за меня замуж, — торжественным голосом произнёс Боб.

— Ладно, уймись, — Даша вдруг посерьёзнела. — Даже если бы у меня действительно возможность была в Америку уехать, я бы Ксению одну ни за что не оставила.

— А кто говорит, чтобы её одну бросить? — вклинился Эндрю. — Ксюша, а ты за меня замуж выйдешь? Тогда бы все вместе и поехали бы. Вы что, не понимаете, что мы вас на самом деле любим? И, если вы согласитесь, всегда вместе будем и никому вас в обиду не дадим.

— И свободу вашу ни в чём ограничивать не станем, — поддержал приятеля Боб. — Если вам, допустим, мальчишка какой-нибудь приглянется, валяйте, действуйте. Никакой ревности, никаких супружеских прав на вас никто предъявлять не собирается.

— Хватит вам дурачиться, — тихо сказала Ксюша и на глазах у неё сверкнули слёзы.

Сидевший рядом с ней Эндрю отодвинулся от стола, повернулся к ней не вставая со своего стула, взял девушку под мышки и легко, без видимого усилия, перенёс к себе на колени.

— Ты что думаешь, глупышка, — осторожно прижимая Ксюшу к себе, как ребёнка, спросил бородач, — мы с Бобом такие идиоты, что способны на такие шутки?

Ксюша наклонила головку и уткнулась Эндрю в плечо. Крупные, с горошину, слёзы неудержимо катились по её щекам.

* * *

Через неделю Эндрю с Ксюшей и Боб с Дашей слетали на специально вызванном вертолёте в центр и официально оформили свои брачные отношения. Жизнь на четвёртом посту после этого формального события нисколько не изменилась. Трое мужчин и две девушки, теперь уже замужние дамы, от промискуитетных отношений отказываться не собирались, но стали как будто испытывать друг к другу ещё большую нежность и привязанность.

Только Антон чувствовал себя на этом празднике всё более чужим. Девочки были с ним ласковы, мужчины проявляли дружелюбие, но трещина отчуждения, конечно же, исчезнуть не могла.

* * *

Прошло ещё недели две, и с очередной партией продуктов на пост были доставлены заказанные Бобом какими-то окольными путями компьютерные программы для Алекса. Вечером все шестеро собрались в кают-компании, чтобы торжественно отметить это событие.