Плохая хорошая девочка

Однако на сей раз мы зашли в наших поисках довольно далеко. И так уж получилось, что Нинель с Оскаром остались где-то позади, а мы с Диди здорово оторвались — ушли далеко вперед. Самым первым был, конечно, Диди. Вечно он несется впереди, наш отважный разведчик…

И вдруг Диди залаял и остановился. Он лаял, осторожно пятясь задом.

— Ну что там еще? Кого ты опять испугался?

Я подошла…

В траве лежало нечто мохнатое, похожее на свернутую козью шкуру.

Я наклонилась поближе и отпрянула — сверток зашевелился.

А звуки, доносившиеся из свертка, вне всякого сомнения, напоминали детский, точнее, младенческий плач. Я осторожно отвернула край…

Надрываясь от плача и дрыгая ногами, в свертке лежало нечто. Точнее, некто. Я в ужасе отшатнулась. Потом, когда первый шок прошел, я все-таки пересилила себя и наклонилась над свертком снова.

Безусловно, это детеныш. Но неужели это был человеческий детеныш? Чей бы ни был! Я подхватила Диди на руки и бросилась прочь.

Отбежав метров сто, я остановилась.

А что, если за ним никто не придет?

Тогда плачущая крошка может погибнуть от голода. Конечно, выглядит он не очень… Но в том, что это существо безобидное и беззащитное, нет никаких сомнений. И его могут заклевать хищные птицы, утащить лесные крысы.

Осторожно пробираясь среди колючего кустарника, я вернулась на то место, где Диди обнаружил сверток. Но в углублении между камнями было пусто.

В это время подошли Звездинские.

Им понадобилось немало времени, чтобы успокоить меня.

Теперь мне кажется, что я понемногу схожу с ума.

— Что это было, Нинель? — непрерывно повторяю я один и тот же вопрос.

— Ну что, что… Что-то было! Может, налить вам немного виски, Элла? Чтобы вы успокоились.

— Может быть…

— Выпейте и успокойтесь наконец!

— Понимаете, Нинель, это был самый настоящий детский плач!

— И что же тут удивительного? — Звездинская пожала плечами. — Ну плач…

— Как это — что удивительного?!

— Понимаете… Очень часто звуки, которые издают животные, напоминают детский плач.

— Ерунда! Это был настоящий плач младенца — вы понимаете?

— Ничего не ерунда! Достаточно вспомнить какой-нибудь заурядный ночной кошачий концерт под окнами! Каких только звукоизвлечений там не услышишь: тут тебе и визги истерички, и крики сумасшедшего, и жалобный детский плач…

Я только недоверчиво покачала головой в ответ на эти слова.

— Вы слушайте, слушайте, головой не качайте, — поддержал свою жену Оскар. — Нинель много общалась с этологами и знает, что говорит.

— Кто такие этологи?