Победители

Было первое воскресенье после Троицы – заговенье. Завтра Духов день, земля-именинница – никаких земляных и соляных работ. Сегодня народ гулял на мыске. По воде доносились звуки распеваемых песен. Атаман отдал распоряжение вытащить лодки на берег, привести их в порядок и проконопатить, но казаки стали упрашивать атамана сходить на игрища, а лодки завтра с утра обиходят. На том и порешили. Атаман велел сотникам оставить дежурных у лодок и отпустить казаков на гулянье. Максим пригласил Ермака в селение на рыбный пирог. За пирогом решили, что два месяца на подготовку похода за Урал хватит. За это время казаки отдохнут, наберутся сил, пополнят запасы пороха, свинца. Поспеет новый урожай, возьмут с собой припасов, подберут в отряд сотни три удальцов из местного населения.

Черемный казак, постриженный кружком, с огненной бородкой и лучистыми карими глазами, тощий, выше всех на голову, на игрище выделялся неуемной удалью. Он то ходил по кругу гусем, то крутил колесо посреди хоровода, извивался, как весенний ивовый прут. Парни и казаки завидовали, а девчата не сводили с него глаз. На круг выскочила задиристая девчонка лет шестнадцати, с зелеными глазами и толстой темно-русой косой, и давай отплясывать, припевая частушки. Казак опешил. Спросил:

– Коза-дереза, звать-то как?

– Тятенька с маменькой кличут Танюшкой, а парни – Танькой. Зови как хочешь, можно и Таня, мне так нравится.

– А меня – Терентием, Тереха, Тереша. Кому как захочется.

Солнце к закату. Парни и девчата засобирались домой. Хоровод распался. Татьяна побежала к реке, впрыгнула в лодку-долбленку, оттолкнулась от берега и заработала веслом. Тереха выскочил на берег, крикнул:

– Откуда ты, егоза?

– По Сыну я, с Луговой.

Стал переспрашивать, но лодка быстро удалялась. Терентий кричал:

– Я все равно тебя найду!

Подошедший парень сказал:

– Я знаю ее, у нее тут тетка живет.

Какая-то заноза застряла у Терентия в левом подреберье. Ночью плохо спал.

Утром Ермак собрал отряд на поляне, построил по сотням. Разъяснил, что для серьезного похода их маловато. Надо набрать служивых из местных. Места тут глухие, деревня от деревни на десятки километров. Спросил:

– Кто пойдет в вербовщики?

Терентия как кто-то подстегнул, он выскочил вперед и заорал:

– Я пойду!

Казаки зашумели:

– Ты че, оглашенный, орешь, мы не глухие.

Набралось десятка два человек. Строгановский подрядчик стал распределять казаков по рекам – кому куда. Терентий упросил:

– Пустите меня на речку Сын.

Атаман предупредил, чтобы к Ильину дню вернулись с новобранцами.

По Каме Терентий шел под парусами: дул попутный ветер. Через несколько часов добрался до поселка Усть-Сыны. Тут уговорил четырех молодцов, взял расписки. На веслах пошел вверх по реке. Было время покоса. Терентий вспомнил, как подростком на Верхнем Дону, где река у деревни была шириной две сажени, косил отцовские наделы. Вот и теперь с радостью принимал приглашения на косовицу. Плыл от деревни к деревне. По вечерам у костра собиралась молодежь. Терентий, весной разменявший четвертак, рассказывал о службе, о прошлогоднем походе в Ливонию с атаманом Ермаком. Показывал на левом предплечье шрам от сабельного удара. Парни после рассказов обычно загорались, изъявляли желание пойти в поход за Кашлык. Но через два-три дня отказывались, ссылаясь, что, мол, «тятенька не пускает». В деревнях Терентий заходил в каждый дом, надеясь встретить Танюшку.

Река в верховьях постепенно мелела, начались галечники-перекаты, поэтому лодку Терентий больше тащил, чем плыл на ней. Услышал грохот воды, лодку закружило, впереди увидел высокую плотину, а на пригорке кучку домиков. Солнце катилось за горизонт, надо было думать о ночлеге. Подплыл к берегу, привязал лодку к старой ветле, взобрался на плотину. Подошел к мосткам, с которых ныряли в воду мужики и подростки, смывая с себя дневную пыль. Был разгар покоса. Чуть поодаль под ивой верещали девчата. Терентий загляделся и свалился с мостков. Поплыл к иве. Купальщицы заметили, повыскакивали из воды, попрятались за ветки, мокрые рубашки облепили девичьи фигуры. Терентий выбрался на берег, стал отряхиваться, но одна девица осталась и уставилась на Терентия. Тот остолбенел: перед ним была Танюшка. Перекрестился:

– Свят, свят, свят. Танюшка, это ты?

Она выпалила скороговоркой:

– Ты откуда взялся?

– Тебя ищу.

– Ну раз нашел, пойдем к нам: вечер на дворе. Я тятеньке с маменькой о тебе поведала.

Привела в дом, представила родителям:

– Вот тот самый, о котором я вам говорила.

Отец сказал:

– Все глаза проглядела, каждый день на росстань бегала: не прошел ли? Соседям жужжала: если увидите, передайте. К сердцу ты, видимо, припал. Но молода она, замуж ей рано. Одна она у нас, много было детей, да все в детстве поумирали. Не хотелось бы на старости лет оставаться одинокими.

Терентий задумчиво ответил: