Подонок, ты будешь думать, что меня больше нет. Книга 2

Тошнотворные конвульсии во всем теле. Еле заметные, но мной чрезмерно ощутимые. Уже не закрывала глаза, чтобы окунуться в темноту, она настигла меня и с поднятыми веками. И мрак быстро закончился. За ним появилась лишь пустота. Против своей воли вступала в нее. Слышала позади себя «Мелкая… Мелкая… Мелкая…». Хотела обернуться. Желала попросить у Медичи прощения за то, что в последний раз, когда мы разговаривали я была к нему грубой. Сейчас отдала бы все, чтобы вернуться назад и провести с ним немного времени. Хотя бы несколько секунд. Но у меня даже их не было. Лишь последнее издыхание, на котором я прошептала:

— Вин… ченсо…

***

Милан. Дом Медичи

Кабинет был пропитан сигаретным дымом, витающим в воздухе подобно серому туману, переполненному жженным пеплом. Накаленная обстановка и тяжелое напряжение. В этом небольшом помещении собралось девять человек. Адриано Медичи, его консильери Федерико Мастроянни и семь капореджиме, приехавших в Милан. Ситуация с Ндрагентой достигала своей критичной точки и мужчины преданно ждали приказа своего дона. Приказа к началу войны с другим кланом, чтобы с честью и преданностью защитить свое дело и семью.

— Сегодня Винченсо перевезут в тюрьму Сан Витторе, — Мастроянни подошел к столу, за которым сидел Адриано Медичи и положил перед ним бумаги. — Они отказались переводить его в сицилийскую тюрьму.

— Не хотят, чтобы Винченсо был на нашей территории, — Адриано окинул взглядом бумаги и сжал зубами сигару. — В Сан Витторе нет наших, но там сидят люди из Ндрангеты.

— Думаете, что Роберто Фавино, дон Ндрангеты, посодействовал тому, чтобы Винченсо посадили именно в эту тюрьму? — спросил невысокий и плотный в своем телосложении мужчина. — Если это так, тогда получается, что он имеет дела с полицией. На такое пойдет только выродок.

— Сомневаюсь, что Фавино договаривался с полицией, — дон сделал глубокую тягу, вдыхая чрезмерно крепкий дым сигары. — Скорее, это подстроил Буджардини, но теперь Ндрангета может воспользоваться тем, что мой сын будет в месте, где нет никого из нашего клана, но есть подчиненные Фавино.

— Они не смогут убить вашего сына, — сказал другой мужчина. Один из капореджиме. — Он не даст им это сделать.

Адриано ничего не ответил. Сбил пепел с сигары в пепельницу и опять просмотрел бумаги, которые ему отдал Мастроянни.

Винченсо был достаточно сильно закален жизнью, чтобы, несмотря на свой возраст, выжить в любой тюрьме и достичь там авторитета даже без влияния своего отца, но в данной ситуации его сажали в Сан Витторе именно для того, чтобы убить. Лишить любых путей и прирезать, как только появится возможность.

Суровый мужчина, которого боялись и ненавидели, теперь так же был в безвыходном положении. Он смог бы восстановить клан из любых руин, но потеряв своего сына, больше не смог бы его вернуть.

Этой ночью Адриано должен был возвращаться в Сицилию, чтобы вместе с остальными, в случае нужды, дать бой Ндрангете, а тут, в Милане, в поддержку своему сыну намеревался оставить человека, в котором был больше всего уверен — своего консильери.

Внезапно дверь открылась и в кабинет зашел еще один мужчина. Взгляд острый, но при этом немного взвинченный.

— Дон Медичи, Ндрангента напала на нас, — сказал мужчина, обращаясь к дону. — Они уничтожили ваш сицилийский дом и взорвали одну из фабрик.

Взгляд Адриано в один момент ожесточился. Настолько скорого начала войны никто не ожидал. Ндрангета даже не ждала выполнения своих требований. Винченсо только сегодня присудили срок, а они уже напали. Судя по всему, за этим тоже стоял Буджардини. Винченсо говорил своему отцу, что именно этот человек, подобно крысе натравливал Ндрангету против Коза Ностры, а те слушали его. Велись на слова змеи.

— Сколько пострадавших? Погибших? — Медичи потушил сигару и встал из-за стола.

— Погибших — пять человек. Пострадавших около сотни рабочих на фабрике и больше десяти в вашем доме. Ндрангета, судя по всему, так же где-то нашла списки членов нашего клана. Десятерых капореджиме силой забрали прямо из их домов. Предполагается, что Ндрангета собирается использовать их, как заложников, но пока что никаких требований мы не получали.

Несколько секунд молчания. Взгляд Адриано стал свирепым и тяжелым. Раскаленным.

— Я немедленно возвращаюсь в Сицилию. Свяжитесь с остальными капореджиме. Пусть передадут солдатам, что наш клан объявляет ответную войну Ндрангете. Этой ночью мы прольем кровь врагов. За наше дело. За наш клан.

— За наше дело. За наш клан, — в один голос ответили мужчины. Все они были готовы к войне.

Дон Медичи вернулся к столу. Намеревался с собой забрать документы, но, когда он собирал бумаги, телефон, лежащий недалеко от пепельницы зажужжал. Это был телефон Винченсо, который Адриано сейчас держал у себя. Сразу мужчина не обратил на него никакого внимания, но когда, через полминуты, телефон опять зажужжал, Медичи скользнул по нему взглядом и на подсвечивающемся экране увидел часть сообщения, присланного с неизвестного номера:

«Я люблю тебя, Громадина. Про…»

— Громадина, — это слово привлекло внимание Адриано.