Подселенец

То есть с фартом воровским и удачей босяцкой как-то у Серёги не складывалось. И ведь не он один это заметил, а уже вся братва в курсе была. И погоняло "Облом" к нему со второй ходки пристало намертво. Странное вообще-то к Серёге отношение было у воров. Вроде бы и свой парень, косяков никогда не порол, по тюрьмам с малолетства, ход воровской поддерживает неукоснительно. Что блатной до мозга костей, тоже понятно, с "красными" никогда дел не имел, пойман ни на чём таком не был, даже не предъявляли ему ничего никогда. С такой биографией — хоть сейчас в законники. Но ведь невезучий же, как я не знаю что! А воры — народ суеверный и прекрасно знают, что фарт, как и неудача, — вещи очень заразные. Потому никто близко с Серёгой и не сходился, все серьёзные люди дистанцию соблюдали. Так и получалось, что окраса Серёга самого что ни на есть воровского, но ни в одной общине он серьёзного веса не имел. Ни рыба ни мясо.

После "рэкитирской" судимости залетал Облом ещё несколько раз по мелочи. Все слыхали, наверное, анекдот, когда вор квартиру подломил, всё ценное вынес, а справку об освобождении на той же квартире обронил? Так вот, не анекдот это, а реальный случай. Угадайте, с кем? Вся "Пятёрка" ржала до истерик.

Только вот в последний раз попал Серёга по-крупному и надолго. А начиналось всё мирно: собрались на хате одной. Выпили. Много. Потом, как водится, орать начали, в стенку кулаками молотить, людей разных знакомых обсуждать. Мужику из соседней квартиры — работяге какому-то — это наскребло, он и высказал всей честной компании, что об их игрищах приблатнённых думает. А компания огорчилась не на шутку. Схватили мужика за шиворот, по башке дали и в хату затащили. Там ещё раз морду набили, вилку в брюхо воткнули и пакет целлофановый на голову надели, чтоб осознал, на кого тявкает. Потом, как водится, ещё выпить отошли, заговорились за жизнь, а когда про соседа-то вспомнили, поздно уже было. Тот посинел уже весь под пакетом и признаков жизни не подавал. Ну что ж, бывает. Порешили тогда Серёга с друганами, как стемнеет, труп с откоса сбросить, а там пусть следаки разбираются, работа у них такая. Жмурика пока под кровать запихнули, а сами пить продолжили. Там-то их мусора, которых жена соседа вызвала, и повязали — прямо на трупе.

Крутили их тогда жестоко. За Облома сам капитан Малютин взялся. Это ведь только в последнее время Малюта Рыжий в гору пошёл, после того как маньячину какого-то придурковатого завалил, а тогда в замначах убойного отдела глухо сидел, без всякой перспективы. Но ментом свирепым он уже тогда был. И расколол всех — и Облома, и подельников его — вчистую. Получалось так, что светило ребяткам вплоть до высшей меры.

А потом чудеса начались. Как-то неожиданно начала превращаться статья 105(2) в статью 105(1). И, что интересно, превратилась в конце концов. Посредством проданной новенькой "десятки". Чудны дела твои, господи.

Но сидеть кому-то всё равно надо, так ведь, да? И отбывать наказание выпало, естественно, Серёге. А ведь это не год-два, как он привык, тут уж как прокурор тринадцать лет запросил, так и дали, без всяких надежд на УДО и амнистии разные — не та статья.

Оно, конечно, для Облома зона — это дом родной и знакомых там куда больше, чем на воле. Но тринадцать лет — это тринадцать лет. Когда тебе уже под полтинник, читай: пожизненное. А если и выйдет он когда-нибудь, что вряд ли, что от былого Серёги останется-то? Разве только невезение… Нет, сам-то Облом давно уже смирился с тем, что ласты он за колючкой склеит, но хотелось ему перед смертью вольным воздухом ещё немного подышать, на мир без решек посмотреть.

Случай неожиданно представился. Каким макаром этих дагов на "Семёрку" занесло, чёрт его знает. Сразу видно было, что бандюки серьёзные, держались замкнуто, о себе не распространялись, но и в чужие дела не лезли. А раз так, пусть живут, дикие ж люди, дети гор, таких задевать — себе дороже встанет.

Сам ли Хозяин или кум с председателем местного колхоза (или как они там теперь называются) тогда договорился, сейчас уже не определишь. Но только вывезли как-то Серёгу и дагов этих четверых свинарник в какой-то деревне ремонтировать. Совсем, что ль, с глузду съехали, а может, Хозяин подшутить так хотел, кто знает? Облом-то по жизни в отрицаловке, а даги — на них только глянь, сразу понятно: эти люди работать не будут. Вот если завалить кого, другое дело. И завалили, кстати.

Серёга тогда сразу, как к свинарнику подъехали, у колеса присел на корточки, типа, понаблюдать, а даги солдатикам-конвоирам объяснять чего-то принялись. Бойко так, с кавказским темпераментом. А те "акээмы" на них наставили и ржут — акцент-то у дагов уж больно смешной. А даги ещё сильнее орут, жестикулируют, типа, не будут они для свиней дом строить. А вэвэшники ещё сильнее ржут, блин, прямо как фрицы в фильмах про Великую Отечественную, и дулами в дагов тыкают. А потом, как-то сразу, уже не ржут, а лежат. И лица у них смотрят уже куда-то в район собственных лопаток. Ой, бля…