Пока бьётся сердце

Фотография, на которой мы с Корой с одинаково отстраненными взглядами стоим вместе, сцепившись за руки, покрытые с ног до головы грязью и кровью, облетела интернет. Она стала очень популярной сразу же, как только ее опубликовали в СМИ. Более двух миллионов просмотров и сотни тысяч комментариев, начиная от «Шлём молитвы этим бедным душам» и заканчивая «Это похоже на постер очередного фильма Квентина Тарантино» и «Ждем объявление о будущей свадьбе». Мэнди деликатно расспросила меня о фотографии, надеясь получить представление о нашем общем кошмаре. Надеясь на ответы, которые я не смог ей дать. Она не знает всех подробностей творившегося в подвале, только то, что видела в новостных статьях и телепередачах.

Я сказал Мэнди лишь то, что мы сдружились благодаря желанию выжить, страху, скуке и одиночеству. Это было необходимо. Это было неизбежно. Это все, что оказалось в нашем распоряжении.

Она никогда не узнает о том, что меня вынудили делать, о тех границах, которые пришлось нарушить, или о чувстве вины, которое останется со мной до самой смерти.

И она, конечно, никогда не узнает, как эти границы в последний день необъяснимым образом размылись.

Я взлетаю по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и заглядываю в каждую комнату наверху. Наконец, нахожу Кору, сидящей на краю кровати ее старой спальни. Побелевшие пальцы сжимают покрывало. Она с трудом дышит, а волосы полностью скрывают лицо.

– Кора.

Она поднимает взгляд, удивленная тем, что я побежал за ней. В ее глазах отражается целая гамма чувств, когда она пытается прочитать меня, пытается понять, почему я стою перед ней и выгляжу таким же потерянным и разбитым, как и она.

Кора поднимается на ноги, разглаживает подол своего слегка великоватого платья, затем заправляет волосы за уши. Я блуждаю взглядом по ее лицу, наслаждаясь ее порозовевшими щеками, полными губами, с нежностью которых не должен быть так хорошо знаком.

Затем каждый из нас делает шаг вперед. Потом еще один. И еще.

И не давая себе времени передумать или осмыслить следующий шаг, мы тянемся друг к другу и обнимаемся. Ее горячее дыхание касается моей шеи, ее волосы, пахнущие нарциссами, щекочут мне нос. Я притягиваю ее ближе, вдыхаю каждую клеточку ее тела, наслаждаюсь ее теплом.

Я будто вернулся домой.

– Дин, – шепчет она, и ее голос срывается, будто мое имя раскалывает ее на части.

Я сжимаю ее крепче, ладонью обхватываю затылок, запускаю пальцы ей в волосы. Я вдыхаю и выдыхаю, медленно и глубоко, стараясь не возвращаться в тот подвал, где она была для меня всем, что удерживало от безумия.

– Прости, что не звонил тебе, – прошу я прощения, и действительно искренне об этом сожалею. – Я не знал, что сказать.

За последние две недели я потратил неприличное количество времени, просто уставившись на свой телефон, уговаривая себя набрать ее номер или отправить сообщение. Просто отметиться. Убедиться, что с ней все в порядке. Вместо этого я повел себя как трус, узнавая всю информацию от Мэнди и избегая Кору точно так же, как избегаю всего остального в своей жизни.

Кора обхватывает ладонью мой затылок, когда отстраняется и встречается со мной взглядом. Наша связь все еще ощутима. Выражение ее лица слишком знакомое, слишком напоминает тот последний день – момент, когда все изменилось. В тот момент, когда наши отношения, или дружба, или кем бы мы друг другу ни были, черт возьми, обнажились до голых костей, жестокой правды и огромного количества вопросов, на некоторые из которых мы никогда не отыщем ответы.

Я разрушаю чары. Отворачиваюсь от нее, сцепив руки за головой, и пытаюсь разобраться во мраке и всей той мерзости, которая заполонила мое сознание. Когда я поворачиваюсь обратно, руки Коры уже скрещены на груди и защитные стены подняты. Ее взгляд устремлен на свежевыкрашенные ногти на ногах.

Я резко вдыхаю.

– Ты была беременна?

Кора закусывает нижнюю губу, почесывая запястье, и бросает на меня едва уловимый взгляд. Она выглядит взволнованной, когда отвечает:

– Да.

Я хрипло выдыхаю.

– Господи. Все нормально? – Пожатие плечами. Это все, чем она меня удостаивает.

– Кора…

– Уровень ХГЧ был достаточно высок, чтобы указать на наступление беременности. Но на УЗИ ничего не увидели, поэтому мне сказали, что это была либо биохимическая беременность, либо у меня случился выкидыш на ранних сроках – вероятно, когда Эрл пинал меня, пока не сломал шесть ребер, а затем сбросил с лестницы, словно мешок с мусором.

Она продолжает чесать запястье.

– Черт возьми, Корабелла… – Я провожу ладонью по лицу, потрясенный осознанием того, что три недели нашего ада породили жизнь – какой бы мимолетной она ни была. Меня пронзает мысль, и я добавляю: – Ты не знаешь, был ли он… моим?

Я смотрю на ее пылающие щеки, ее же внимание устремлено куда-то поверх моего плеча. Она нервно покачивает ногой.