Политэкономия. Краткий курс

В целом, судя по работе, создается впечатление, что Т. Пикетти больше историк, чем экономист. Его теоретическая подготовка вызывает большие сомнения. Но, думается, что это не вина, а беда его. Он воспитывался на экономиксах и безбожно отождествляет экономику с хрематистикой. Многие его выводы не располагают к обсуждению, а вызывают недоумение. Он пишет: «Мне не очень нравится словосочетание «экономическая наука», которое кажется мне невероятно надменным и которое может внушить мысль о том, что экономика обладает особой научностью, отличающей ее от прочих социальных наук. Я предпочитаю словосочетание «политическая экономия», которое звучит несколько старомодно, но обладает тем достоинством, что отражает единственную приемлемую особенность экономики в рамках общественных наук, которая заключается в ее политическом, нормативном и нравственном измерении»[102].

Разве «экономическая наука» и «политэкономия» тождественные категории? Разве по словосочетанию можно проникнуть в сущность предмета? А принцип модно или немодно для науки вообще неприемлем. Экономическая наука, кроме политэкономии, как показано выше, включает десятки специальных и отраслевых наук. Политэкономию надо вернуть в строй. Она должна занять свое место теоретической экономической общественной науки. Без теории, по словам гениального теоретика Д. И. Менделеева, можно заблудиться в океане мыслей и в лесу фактов.

Глава XII Рынок в системе общественного производства

12.1. Что таков рынок?

Слово «рынок» произносится как «боже мой» или «слава богу». То есть не требует никаких пояснений. А между тем ныне нет, пожалуй, понятия, сущность которого (и сознательно, и по невежеству) была бы так запутана. Уже существуют десятки определений «рынка», но активность появления всё новых и новых трактовок не спадает. И каждый пытается приспособить это модное понятие к своей точке зрения. Одни отождествляют это понятие с капитализмом, другие с мировой социально-экономической системой, а третьи пытались представить рынок как укрепление и даже спасение социализма. Подпевая Горбачеву в том, что переход к рынку не ведет к капитализму, ряд ученых доказывали, что переход к рынку будет способствовать лишь укреплению социализма.

Помощник М. Горбачева Н. Я. Петраков объявил: «Рынок – это главный рычаг реализации принципа «Больше социализма!». В своем интервью «Сотворение рынка» Петраков сделал вывод: «Наша беда в том, что у нас не было рынка!».

Заместитель главы правительства академик Л. И. Абалкин заявил: «Переход к рынку – это последний шанс, который дает история социализму. Только рынок способен принести нашему обществу процветание».

Академик С. С. Шаталин: «Для преодоления кризиса нужен рынок!»[103].

В учебнике «Экономическая теория» утверждается: «Итак, наша страна оказалась перед выбором: капитализм или социализм? Но может быть существует еще один (третий) путь развития? Нет, история не знает «третьего» пути, она знает лишь рыночный или нерыночный, как говорится, третьего не дано»[104].

Как видим: «Рыночный путь развития» в учебнике представляется альтернативным социалистическому: от социализма к… рынку! Что можно сказать о подобной перспективе? Во-первых, как уже отмечалось, «рынок» неправомерно отождествлять с общественным строем. Во-вторых, такой путь бесперспективен. Вот как оценивает рыночное регулирование Дж. Сорос в своей книге «Кризис мирового капитализма»: «Центральное утверждение этой книги состоит в том, что рыночный фундаментализм представляет сегодня большую опасность для открытого общества, чем тоталитарная идеология. Рыночные силы в конечном счете могут привести к падению мировой системы капитализма. Этот мой самый важный вывод в этой книге»[105].