Попса

— Почему я должна уходить? — спросила Лариса, не отрывая глаз от дальнего столика. — Почему я, а не она?.. Смотри. Вот этот мальчик пришел ко мне три года назад. Гений доморощенный. Из такой же дыры, как ты. Зовут — Никто, фамилия — Никак. Песенки для детских передач писал — про таблицу умножения и про тычинки с пестиком. Три года у меня жил, в глаза заглядывал. Я три года с ним носилась, лбом стены пробивала, — Лариса заводила себя, будто раскручивала в груди тяжелый маховик. — Я его вот этими руками из говна слепила и за золото продала. Теперь Пугачиха его песни поет. А мальчик решил, что он без меня что-то значит. Попользовался, бросил и дальше пошел. Все бы простила, так он приводит сюда какую-то блядину, какую-то швабру обмыленную, зная, что меня может встретить! Только со мной такие вещи не проходят, я его этими же руками и задушу!.. — Лариса встала, толкнув стол.

— Лариса Ивановна, не надо, пожалуйста! — отчаянно сказала Славка.

— Сиди! — не глядя отмахнулась Лариса и направилась через зал к дальнему столику. Славка бросилась следом, не зная, как остановить ее.

Парень не выдержал, быстро поднял удивленную спутницу, подтолкнул к выходу и повернулся к Ларисе.

— Куда же ты, милая? — весело крикнула Лариса. — А ты — что ж прячешь такое сокровище, а? Познакомил бы!

— Она здесь ни при чем, Лариса!

— Как же ни при чем? Она с тобой — значит, я ни при чем! Быстро ты себе подстилку нашел! А может, давно уже, а? Может, она в моей кровати кувыркалась, пока я с твоими сраными песнями по городу носилась, вываля язык, а? В моем халате!..

Лариса рванулась к сопернице, парень перехватил ее за руки. Перепуганная девушка и Славка пытались растащить их. Со столика посыпались на пол бокалы и свечи. Бармен и охранник от входа подошли ближе, ловя момент, когда скандал перерастет в драку. Со всех сторон с жадным любопытством смотрели посетители.

— Дело не в ней, Лариса!.. Дело в тебе! — парень наконец оттолкнул ее. — Ты можешь меня послушать? Ты хоть раз в жизни можешь меня услышать? — он отчаянно жестикулировал, указывая то на рот, то на уши, будто разговаривал с глухой. — Я живой человек, Лариса! Пусть я последнее говно, но я живой! Ты же давишь, как танк, Лариса! Ты утюжишь под ноль! Ты дышать не даешь, Лариса! Я уеду, Лариса, я тебе обещаю! Я видеть тебя не могу больше! Я твой голос слышать не могу!

Лариса вдруг растерянно обмякла, Славка подхватила ее под руку и повела обратно. Парень торопливо увел к выходу девушку.

— Он не понимает… — удивленно повторяла Лариса. — Нет, ты видела — он не понимает… Со мной так нельзя… — Она села, схватила дрожащей рукой бокал и выпила. — Мальчик чего-то не понимает… Я же его задушу. Я еще три года потрачу, но я ему кислород перекрою. Он ни в одном концерте, ни на одном канале не появится. Его в сраном… Верхневилюйске, — она впервые выговорила это слово, — в клубе на сцену не выпустят…

Она вдруг умолкла, сбросила на стол очки и закрыла лицо ладонями.

— У тебя было так — когда все кончилось и кажется, что больше никогда никого не полюбишь? — глухо спросила она.

— Конечно, — ответила Славка. — Каждый раз так кажется.

— Тебе кажется, а я уже точно знаю… Стыдно тебе за меня, да? Все смотрят… Доживешь до сорока пяти — поймешь…

— Да что вы, Лариса Ивановна! Вы самая лучшая! Да вам больше тридцати не дашь, честное слово! Ну, сорок от силы! На тебя все мужики оглядываются, я же видела своими глазами! Ну что ты в нем нашла, в этом шибздике? Да миллион таких! Смотреть не на что! Вот у нас мужики — здесь таких вообще нет! Отцовские друганы — тоже летчики, по тайге мотаются! Во такие! — показала она в размах рук. — Во такие унты — я в один вся целиком залезу! К нам войдет — окна звенят, потолок прогибается! Вот какой тебе нужен!

— А холостые-то есть? — тихо спросила Лариса.

— Да навалом! — радостно сказала Славка. — Ногой не провернешь! Хочешь, приезжай, я тебя познакомлю! Хочешь?

Лариса, склонившись к столу, чуть заметно кивнула.

— Он тебя на одну руку посадит и другой накроет! И знать забудешь, как твоего жгута прыщавого зовут!

Плечи Ларисы вздрогнули. Она откинулась на стуле и, уже не сдерживаясь, захохотала на весь зал.

— Какой, на хрен, летчик? Какие унты? У тебя что, крыша поехала? — она звучно постучала растерянную Славку кулаком в лоб. — Какая, на хрен, тайга? О чем я говорить-то буду с твоим летчиком? О белых медведях?.. Ну дура! До слез аж… — Она, смеясь, вытерла мокрое от слез лицо и надела очки. — Весь день ты мне поломала. А поезд идет. Или ты в паровозе, или под колесами… — Она встала. — Я пойду, может, еще успею что-нибудь. А ты сама во Дворец молодежи добирайся. Найдешь администратора, он проведет. Там встретимся… Летчик-налетчик! Надо ж додуматься…

Славка стояла в толпе под сценой. Фанатки вокруг нее визжали и тянули руки, пытаясь коснуться хотя бы ноги Влада. Рыжая тетка лет тридцати от избытка чувств рыдала в голос, размазывая краску по щекам.