Читаем После измены. Доверься мне полностью

Попасться ему под руку в таком неадекватном состоянии – крайне рискованно. Потому мы крались на цыпочках. Осторожно. Шаг за шагом, пока не миновали дверь квартиры, откуда доносились грохот и отборные матерки, от которых уши сворачивались в трубочку.

На все про все у нас ушло не больше десяти секунд, а затем Клим взял меня за руку, и мы тихо, не создавая лишнего шума, устремились вниз по лестнице.

– Открывай, сучка! Я знаю, что она была у тебя! Или она до сих пор у тебя прячется? – Денис долбился в Викину дверь, которая вскоре распахнулась.

Преодолев три этажа, мы перешли на бег. Торопливо выбежали из подъезда, словно за нами стая бешеных собак гналась.

Соскочили с крыльца и наткнулись на местного бомжа по имени Толик. Он сместился в сторону, освобождая нам дорогу.

– Спасибо, дружище! Век тебя не забуду, – добродушно кивнул ему Клим, проносясь мимо него.

– Обращайся, если еще какую принцессу надо будет спасти, – ответил бомж довольно.

Он подмигнул мне глазом и запрятал мобильный телефон во внутренний карман своего засаленного "парадного" пиджака.

– Надеюсь, больше не потребуется!

Клим переглянулся со мной. Демонстрируя хитрую полуулыбку на губах, пожал плечами.

Очевидно, Толик и был тем человеком, который известил Клима о приближении Дениса.

Не зря я подкармливала его, пока Денис не видел. Услужил!

– Алиса, стой! Стой по-хорошему! – откуда-то сверху донесся рев Дениса, отчего Клим крепче сжал мою ладонь.

Он не выпускал мою руку ни на миг. С каменным выражением лица он вел меня вдоль дома в сторону торца. Размашистым шагом двигался напролом, не обращая внимания на окликающего меня Дениса.

Скорость, которую мы с развили, не давала мне возможности обернуться назад.

Но тут и так было ясно – сейчас Денис находился у Вики и он пребывал в крайней степени бешенства.

– Я же найду тебя все равно! Не убежишь далеко! – посыпались угрозы, способствующие открытию второго дыхания.

Они только подстегивали меня. Заставляли бежать без оглядки.

И как только мы свернули на угол дома, Клим выпустил мою руку. Достал из кармана брелок от машины и разблокировал ее.

Автомобиль просигналил, подмигнул аварийкой. Но не тот, что я видела прежде.

В качестве конспирации Клим пересел на неприметную машину черного цвета. Таких в нашем городе полным-полно.

И теперь понятно, почему он припарковался не у подъезда, а поставил машину за домом – на обратной стороне у нас не было окон.

Если Денису и взбредет в голову выследить нас, в ближайшее время ему это не удастся. Клим для этого здорово постарался.

Машина выехала со двора и я позволила себе выдохнуть. Расслабилась, откинувшись на спинку кресла.

Правда, конечности все еще потряхивало и адреналин бил ключом. Едва ли не фонтанировал из ушей.

А еще я не могла спокойно смотреть на кровь… Это же из-за меня Клим поранился.

– Как ты? – спросила я несмело, глядя на багровые потеки у него на футболке.

Клим проследил за моим взглядом, тяжело вздохнул при виде крови и, приложив ладонь к своему животу, в привычно сдержанной манере ответил:

– Нормально, а ты?

– Тоже ничего, но надо остановиться и осмотреть твои раны.

– Остановимся, – отрезал он и вопреки всему только увеличил скорость.

Я ощущала за собой вину.

А вдруг раны серьезные?

Тряхнув головой, я постаралась избавиться от губительных мыслей и просто отключить мозг.

Я старалась не смотреть на Клима, но всякий раз взгляд то цеплялся за его плотно сведенную челюсть с перекатывающими желваками, то падал на жилистую руку, лежавшую на коробке передач, то на футболку с кровавыми пятнами.

– А куда мы едем? – нарушила я затянувшееся молчание.

– К себе домой тебя отвезу, – ответил Клим, обращая ясный взгляд на меня. – Ты же не против?

– Только если я не помешаю никому.

– Мне не помешаешь, – сумрачно ответил, чем обескуражил меня.

В голову прокралась мысль, что у него может быть девушка.

И как только раньше я не подумала об этом?

Да просто в моем понимании мужчины не устраивают малознакомым девушкам киносеансы под ночным небом, если у тех имеются вторые половинки.

Только если эти мужчины жуткие бабники или изменщики, вроде моего мужа.

– А кому могу я помешать? – уточнила робко.

– Моей девочке любимой, – с особой теплотой отозвался, отчего я напряглась всем телом.

– Ох, – выдохнула, потупив растерянный взгляд в окно.

Не хотелось бы стеснять его любимую девочку в его же квартире.

Боюсь, она может неправильно понять.

– Да кошка у меня! – следом пояснил Клим, прыская со смеху. – У матери аллергия на шерсть. Взять с собой не смогу. У тебя надеюсь нет ничего такого?

"У меня аллергия только на изменщиков", – чуть было не ляпнула на радостях.

– Нет, я люблю животных, – встрепенулась и попыталась подавить удовлетворенную улыбку. – Да и компания мне не помешает.

– Сильно не обольщайся только. Она у меня не особо компанейская. Характер у нее прямо таки отвратный.

Ой, да я с мужем как-то уживалась столько лет. Что я, с кошкой общего языка не найду?

– А о чем вы разговаривали с Викой? – перевела я тему.

– Да так, – Клим заметно насупился, пожал плечами. – О взаимоотношениях с твоим муженьком больше.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза