Последнее «долго и счастливо»

Его голос привел Агату в чувство. Она сглотнула накопившуюся во рту горечь, выпрямилась и крепче ухватилась за Тедроса, пытаясь внушить себе, что перед ней кладбище – кладбище, и больше ничего…

– Смелее, – сказал Тедрос, осматриваясь по сторонам. – Я уже бывал здесь когда-то.

– Всех студентов-первогодков объединяют в лесные отряды и приводят сюда собирать могильных червей, – кивнула принцесса Ума. – Наверняка с вами был гном Юба.

– Да, гном с нами был. Сад Добра и Зла, так он называл это место, – подтвердил Тедрос. – Здесь похоронены все всегдашники и никогдашники, имена которых упоминаются в каких-либо сказках.

Он оглядел освещенное облаком светлячков кладбище. Тысячи и тысячи могил виднелись вдали – с одиночными надгробиями и массивными склепами над могилами семейных пар всегдашников, неразлучных в жизни, и оставшихся вместе после смерти.

– Уголок Вечно Живых. Там покоятся величайшие сказочные герои, – сказал он. – За исключением моего отца, разумеется.

Агата ждала, что ее принц скажет дальше, но он повернулся к ней спиной.

– Очевидно, мы прошли сквозь могилу Ванессы, – предположил Тедрос. – Одна ее сторона находится в Гавальдоне, другая здесь, в Бескрайних лесах. Другого объяснения я просто не вижу. Но как твоя мать узнала, что могила Ванессы – это портал между мирами?

Агата вспомнила двух лебедей, черного и белого, по краям могилы матери Софи.

– Но даже если она откуда-то узнала об этом, как может могила Ванессы соединять миры?

– Вы задаете неправильные вопросы, студенты.

Агата и Тедрос повернулись к принцессе Уме, которая внимательно наблюдала за ними.

– Вы должны были бы спросить, почему ее могила пуста.

Тедрос обвел взглядом ту часть кладбища, где они сейчас находились. Здесь тоже были тысячи могил, но с треснувшими, покосившимися надгробиями, напоминающими гнилые зубы.

– Уголок Мертвых, – сказал он. – Место, где похоронены самые страшные злодеи.

– Выходит, мать Софи была никогдашницей? – спросила Агата.

– Согласно нашим исследованиям – нет. Лига Тринадцати вообще не располагает сведениями о том, что Ванесса из-за Дальнего леса когда-либо училась в школе Добра и Зла или упоминалась в какой-либо сказке. И о том, что ее тело было похоронено здесь, сведений тоже нет, – ответила Ума, собирая в карман вылезших из могилы серых червей. – И, тем не менее, ее могила существует, и расположена она среди захоронений наших самых знаменитых никогдашников.

– Вы постоянно упоминаете о своей Лиге, – сказал принц. – Но я никогда ничего о ней не слышал…

– Потому что и не должен был слышать, – ответила Ума. – Агата, я понимаю, что тебе сейчас очень больно вспоминать о своей матери, но все же я должна тебя спросить. Дело в том, что Каллиса не успела ответить Лиге на несколько важных вопросов. Скажи, ты можешь преположить, почему на надгробии в Уголке Мертвых выбито имя Ванессы? И где может на самом деле покоиться ее тело? Тебе мать ничего об этом не рассказывала?

– Я не понимаю, почему мы должны помогать Лиге, о которой совершенно ничего не знаем, – вклинился в их разговор Тедрос.

А у Агаты голова шла кругом. Ее мать была колдуньей, о чем не знал никто в Гавальдоне, включая ее собственную дочь. И Каллиса перемещалась между мирами, вот как! Да-да, если припомнить, то она соблюдала все требования, предъявляемые к никогдашникам, – никогда не выходила замуж, окружила себя таинственностью, жила отшельницей… Но если с Каллисой все более-менее понятно, то как быть с матерью Софи? Сама Софи отзывалась о ней исключительно в восторженных тонах, проклинала ее неверного мужа, сломавшего Ванессе жизнь. Мать Софи была страдалицей-женой, заботливой любящей матерью – ничего другого о ней, пожалуй, и не скажешь.

Так почему же тогда ее могила оказалась среди надгробий самых отъявленных сказочных злодеев? Агата думала, вспоминала… а затем вдруг воскликнула, широко распахнув глаза:

– Кладбищенский Смотритель, вот кто должен знать!

Она огляделась по сторонам, ища фигуру гиганта с голубой кожей и массой косичек-дредов. Уж он-то точно все знает про всех, кто здесь похоронен, он же сам копает здесь могилы и укладывает в них мертвецов!

– Хорт говорил, что Смотритель сам хоронит всех умерших, – продолжила Агата. – И никого при этом близко не подпускает. Иногда на похороны уходит очень много времени – вот и отец Хорта столько лет ждет, чтобы его положили в могилу. Поэтому Кладбищенский Смотритель не может не знать, почему здесь находится надгробье Ванессы… – Но кладбище выглядело пустынным, ни одной живой души вокруг, если не считать нескольких копошащихся на земле воронов. – Только где же он?

Агата замерла, когда увидела лицо Умы.

Затем присмотрелась к тому, чем заняты вороны.

Птицы копошились не на земле, они клевали огромное тело с голубой кожей, распростертое в грязи. Кости Кладбищенского Смотрителя были переломаны, горло разорвано, открытые глаза неподвижно уставились в небо.