Последний

— Ну, хрен с тобой, давай, зайдешь сегодня часов в восемь, — великодушно позволил душегуб, сделав компаньону такой щедрый, поистине королевский подарок. Исход встречи сложился для него самым лучшим способом, ведь и сам он рассчитывал на некоторую услугу со стороны этого человека. — Но я это, к тебе с другим делом, по поводу Борьки, — рассчитывая на ответную положительную реакцию, твердо заговорил он. Только при упоминании этого имени заныли все части тела, испытавшие на себе мощные удары здоровяка. В груди карлика вновь вспыхнул пожар ярости и злости, напомнивший ему о его вчерашнем жалком и унизительном страхе. Этот пожар перекинулся на лицо, оставив на нем огромные багровые пятна.

— Давай завтра завалим этого кабана, — выпустив наружу всю кипевшую в нем злобу, предложил Анатолий. Тем более теплилась надежда, что и Саша, получавший неоднократно тумаки и ушибы от Бориса, будет рад поквитаться с ним.

— Ну, я не знаю. — растерянно ответил человек с горбом и стыдливо опустил глаза. Горбун побаивался Бориса, да и как не побаиваться, утешал он сам себя, вспоминая размеры противника.

— Слышь, твое дело маленькое, завтра пригласишь его на разговор в свой дом, мол, так и так, есть кое-какая информация о Юльке, а там мое дело, — учил палач подельника. Больной темой для Бориса была Юля и все, связанное с ней: слишком много она значила в его жизни. Этим и решил воспользоваться карлик, разработавший до мелочей план казни. Они заманят жертву в дом, где он спрячется за входными дверьми, а когда вчерашний обидчик станет спиной к своему убийце. Анатолий нанесет своим орудием коронные удары. Душегуб с нервозностью, пульсирующей в пальцах, ждал того часа, когда этот хряк на собственной шкуре ощутит карающее правосудие. Он по-детски радовался, вообразив, как здоровый детина, упав на колени, будет слезно умолять оставить его в живых. Но нет, он уже окончательно принял решение вычеркнуть этого человека из круговорота жизни. Далее, в сарае, они расчленят тело на мелкие куски и, забросав сверху сухими листьями и ветками, сымитируют субботник на огороде. Чуть ли не на каждом участке горели снопы ненужной ботвы и старой листвы, источая сиреневатый столп дыма с удушливым замахом. «Так что съедаемый жарким пламенем еще один сноп не привлечет внимания соседей», — сделал умозаключение рыжеволосый человек.

— А давай сегодня и какую-нибудь девчонку по пути трахнем, — предложил палач, видя, что подельник совсем раскис и не проявляет огромного желания помочь в убийстве. Он подмигнул левым глазом и дружески ударил горбуна по плечу. Рыжеволосый карлик точно знал, в каких потаенных местах кроется слабость этого высокого человека, носившего на спине уродливый горб. И правда, в мутных глазах так необходимого ему подельника моментально зажглась похотливая искорка, которая быстро заставила его ответить «Да».

— Ну всё, в восемь у меня, — хитро улыбнулся человек с командирскими часами и, повернувшись, побрел домой. По пути он ненадолго зашел в магазин и на оставшиеся после вчерашнего преступления деньги купил чекушку сорокаградусного лекарства для ноющего после вчерашней попойки и побоев тела.

Глава 9

Войдя в освещенный зал. Максим первым делом увидел хорошо сервированный стол, за которым сидели родители, с интересом наблюдая за входящими в дверную арку молодыми людьми.

— Добрый день, — резво начал он, но потом осекся, решив, что сказал непростительную глупость: вечерний сумрак уже поглотил улицы Ижевска.

— Добрый вечер, присаживайтесь, — как-то без энтузиазма в голосе предложил отец и жестом указал на свободное место. Мама Оли на приветствие Максима ответила учтивым и беззвучным поклоном головы. Юноша пропустил вперед девушку и сел на отведенное ему место за столом рядом с ней. Руки влюбленных очень быстро нашли друг друга под столом и крепко вцепились в замок. Максим громко проглотил ком, застрявший в горле и опоясывающий язык железными цепями. «Начать разговор, оказывается, не так уж и просто», — подумал он, внимательно всматриваясь в лица родителей. Взрослые люди молчаливо предоставили юноше первому произнести вступительную речь.

— Игорь Петрович и Наталья Сергеевна, — с ярко выраженной опаской начал гость. — Как вы знаете, мы с Олей достаточно долго знаем друг друга, и я прошу руки и сердца вашей дочери, — с трудом произнесли сухие от волнения губы Максима. Вслед за эти воцарилась пугающая влюбленных, непредсказуемая тишина. Игорь Петрович прекрасно понимал, что рано или поздно, все равно придется смириться с тем, что их единственный ребенок упорхнет из-под надежной опеки и станет самостоятельно бороться за место под солнцем.