Последний кольценосец

Они встретились взглядами лишь на миг, но Марандилу и мига хватило, чтобы уразуметь с полнейшей непреложностью: этот — накормит.

...Предвидение Мангуста оправдалось буквально на следующий день. С Марандилом пожелал срочно встретиться в городе один из оперативных сотрудников умбарской полиции, инспектор Ваддари. Инспектор не входил в число тех полицейских, что впрямую работали на гондорское посольство, однако представление обо всех этих играх имел неплохое: это был старый и опытный сыщик, ориентировавшийся в изнанке жизни как мало кто другой. И по возрасту, и по квалификации он давно уже должен был бы носить нашивки комиссара — и по этой причине брал на лапу без малейших угрызений совести. Следует заметить, что коррупция в умбарской полиции вообще была освященной веками традицией (полицейский или таможенник, не берущий взяток, вызывал опасливое недоумение не только у сослуживцев и начальства, но и у честных обывателей: «Не, ребята, к такому лучше в темное время спиной не поворачиваться»), но Ваддари от иных своих коллег отличался тем, что полученную мзду отрабатывал всегда честно и сполна, без ссылок на «объективные трудности».

— Ваши люди, господин секретарь, разыскивали некого Тангорна, но вчера поиски эти были срочно прекращены. Вас все еще интересует этот человек?

— Н-ну... Пожалуй, да, — осторожно подался вперед Марандил.

— Я готов сообщить точное место, где он будет сегодня вечером. Если мы договоримся о цене...

— Могу я узнать, откуда эта информация?

— Можете. Он сам прислал мне письмо и назначил встречу.

— А отчего это вы решили продать своего потенциального клиента?

— И не думал даже. Просто в выдвинутых им условиях встречи нигде не оговорено, что о ней не должны знать посторонние, так что я строго следую букве договора. А если Тангорн такой возможности не предусматривает, то он просто дурак, с которым не стоит иметь дела.

— М-да... И сколько же вы хотите?

— Три дунгана.

— Ско-о-олько?!! Ты че, мужик, совсем оборзел?! Утерял сцепление с реальностью?..

— Наше дело предложить...

— Да мне, если хочешь знать, на это дело вообще положить с прибором...

— Ты мне-то дурочку не катай по полу — я как-никак опер, а не фраер! Полтора суток землю носом роете, а потом вдруг — ах, обознатушки-перепрятушки! Дураку ясно — розыски этого гуся поручены теперь другой команде, а умбарскую полицию побоку... Так что придется мне самому пошустрить, кто там еще топает за этим парнем. А времечко-то капает!..

— Ладно: два!

— Сказано три, значит, три; я тебе что — фисташками на рынке торгую? Да не жмись ты, можно подумать — из своих кровных платишь!

— Ладно, хрен с тобой. Два сразу, а третий — когда мы его возьмем, по твоей наколке.

— А вот это уж хрен тебе! Я сообщаю — когда и где, а все остальное — твои проблемы, и меня не колышет. Все три — прямо сейчас.

— А ежели ты меня попросту кинешь?

— Слушай, мы с тобой серьезные взрослые люди. Я ж не портовый алкаш и не карту пиратского клада за бутылку предлагаю...

Спрятав монеты в карман, Ваддари начал инструктаж:

— Площадь Кастамира знаешь?

— Это где посередке озеро с тремя впадающими в него каналами?

— Она самая. Озеро круглое, полтораста ярдов в поперечнике, каналы впадают в него под углом 120 градусов — на «двенадцати», «четырех» и «восьми часах» по циферблату, если отсчитывать от ростральных колонн. Набережная озера не сплошная, а с лестницами, спускающимися к воде — по две на каждый промежуток между каналами, итого шесть. В семь вечера я должен быть на той из лестниц, что примыкает справа к «восьмичасовому» каналу, одетый в багровый плащ и шляпу с черным плюмажем. На одном из каналов появится наемная гондола — водное такси; гондольер посадит меня, ориентируясь по этим приметам, и дальше будет следовать моим указаниям. Я должен передвигаться от лестницы к лестнице, но не подряд, вдоль берега, а пересекая озеро: «семь часов» — «одиннадцать часов» — «три часа», и так далее. Картина понятная?

— Вполне.

— В это время дня движения по озеру практически нет; если появятся другие гондолы, я должен причалить и подождать, пока они скроются в каналах. Тангорн сойдет с одной из лестниц — если, разумеется, убедится, что опасности нет, — и подсядет в мою гондолу. Он будет переодет и загримирован; мы узнаем его, когда он вытащит из-за пазухи лиловый головной платок и дважды махнет им. Вот и все. Флаг тебе в руки, секретарь, счастливо оставаться.

Ваддари встал и двинулся к выходу из кофейни, где они встретились, мельком подумав на ходу: «Голову даю наотруб — обведет он их вокруг пальца...»