Потаенное нслаждение (ЛП)

Хмурясь, Рейс двинулся с места. Плечом оттолкнул Люциена и открыл дверь в свою спальню. Направился к своей любимой коллекции оружия.

— Остальные думают так же и сердиты твоим нежеланием говорить об Аэроне. Я выпросил пару дней, чтобы вправить тебе мозги. После этого…

После этого они припрут его к стенке. С их точки зрения он выбрал Данику вместо Аэрона, а воин не мог предпочесть женщину. Никогда. Рейес не указывал на то, что Мэддокс выбрал Эшлин, а Люциен — Анью. Он не указывал — опять же — что Аэрон предпочел смерть тому существу, в которое он превращался, и не будет рад своему возвращению в крепость. Из этого добра не выйдет.

Рейес вытащил свой пистолет, проверил двадцатизарядный хромированный магазин. Полон.

— Собираешься найти ее и стрелять налево и направо?

— Если понадобиться.

Рейес положил в карман три запасных магазина и коробку пуль сорок пятого калибра. Кинжалы уже были прикреплены к его щиколоткам, а метательные звездочки покоились за поясом.

— Ты не знаешь, куда ехать.

— Это не остановит меня. Я найду ее.

Люциен вздохнул, громко и протяжно.

— Я могу перенести тебя к ней. Через секунду ты сможешь быть рядом и спасти ее.

«Спасти ее».

Она была в опасности, или Люциен пытался поймать его на крючок? Он заткнул пистолет за пояс, уперся руками в покрытый бархатом стол и склонил голову. Долгое время молчал, взвешивая возможности. Тратить впустую время, разыскивая Данику, или освободить Аэрона, который уже чувствовал вкус ее крови на языке?

Ни то, ни другое не улыбалось ему.

Словно эхо Люциена, Рейс вздохнул. Его громадная кровать маячила слева, роскошная и измятая. Он воображал Данику там еженощно с момента их встречи: водопад светлых волос, обнаженное, светящееся желанием тело. Соски как жемчужинки, требующие ласки его языка. Разведенные ножки, влага на…

Правда порой эту фантазию заступал его наибольший страх, картинка, нарисованная кровью и смертью. Горло Даники перерезано, ее нагое тело испачкано багрянцем… неподвижно. Тень этого страха станет отчетливей с освобождением Аэрона.

«Ты же знаешь, что не сможешь держать его в плену вечно. Освободи его, спаси ее, а потом охраняй».

Охранять ее, означает оставаться рядом вместо того, чтоб уйти, как планировалось. Это увеличит ее контакт со смертельно-изголодавшимся Аэроном, но также возрастет и ее общение с Рейесом. Хотя это опасно, мысль была жаркой и опьяняющей, как ласка любовницы — если бы Рейес мог получать удовольствие от нежности.

Заполучить Данику… обнимать ее… Ее ангельское личико встало пред его мысленным взглядом. Громадные зеленые глаза, что смотрели на него со всей гаммой эмоций: страх, надежда, ненависть — и страсть? Небольшой, дерзко вздернутый носик. Полные розовые губы, что прокляли его извечной мукой, молчаливо обещая сладкую западню. Хрупкое тело, прекрасно сложенное специально для мужских объятий.

Он опустил веки, внезапно ощущая ее аромат. Грозовые ночи и невинность, сахарная сладость с ноткой небольшой темной… опасности? Его брови сошлись на переносице. Темной? Опасности? Раньше в ней такого не было.

— Дай мне руку, — сказал Люциен, оказавшись перед ним, щекоча теплым дыхание его щеку.

Рейес удивленно сморгнул. Он доверял этому воину, уважал его, а в последние дни разочаровывал его снова и снова. Не зная, что задумал Люциен, он без опасений вложил свою руку в его.

Не отрывая взгляда от Рейеса, Люциен крепко вцепился пальцами в его запястье.

При соприкосновении разряд тока прошиб все его тело. Каждый мускул его тела напрягся, затем расслабился. Жар окутал его, напоминая питона готовящегося пообедать, сжимающего свои кольца все сильней, пока жертва не сможет вдохнуть.

Так приятно. Боль. Он плотно закрыл веки, смакуя. Его демон урчал.

Мозг затуманился на пару мгновений, черная тень укрыла каждый уголок. Затем вспыхнули искорки света, нарастая… нарастая… Некий образ возник пред ним, еще несвязный, только очертания. А затем внезапно он смог рассмотреть Данику, лежащую на кровати точно так, как он воображал себе все эти дни. Разве что она не была светлой богиней, распростертой в ожидании его услады. Она была прикована к кровати, некогда светлые волосы были острижены и покрашены.

Она дрожала. Дорожки от слез виднелись на щеках, а нижнюю губу она так сильно прикусывала, что выступали капельки крови. В этот миг ярость превратилась в еще одного демона внутри него. Даника рождена для удовольствий и света, а не для тьмы и страха.

— Неважно она выглядит, — Люциен отпустил его и отошел в сторону, рассматривая девушку вместе с ним. — Чем дольше она с ними, тем больше вреда они могут причинить. Я проследил за телом мертвого Ловца до места похорон, и там в незримом обличье подсмотрел за приходящими Ловцами. Не ведая того, они привели меня прямиком к Данике. Они знали, что она убила их товарища. Очевидно, она оказалась у них в ночь нападения. Они приковали ее к кровати и пичкали снотворным. В таком состоянии она не может им сопротивляться, беспомощная, уязвимая…

— Да!

Тяжело дыша, Рейес опустил руку.