Потерять, чтобы найти

— Можешь смеяться сколько угодно. Но помни, только мои способности наблюдать и исследовать спасут нас от неминуемой нищеты, если принять во внимание, что ты уходишь с работы.

— Тебе и это известно?

— Эмили сказала, а она в курсе всех слухов и сплетен. И я совсем не против того, что ты выходишь за меня замуж из-за моих денег.

— Я выхожу за тебя замуж совсем по другим причинам и вопреки твоему богатству.

— А тебе не хочется, чтобы я представил тебе полный перечень того, что я тебе предлагаю?

— Только после того, как ты ответишь на мой вопрос. Скажи правду: ты подпустил бы меня к Эмили, если бы я не перелезла через ограду?

Гейб задумался.

— Честно говоря, не знаю. Я, конечно, был заинтригован. У тебя был такой расстроенный вид, и было ясно, что ты ненавидишь просить о помощи. Однако по выражению твоего лица я понял, что ничто тебя не остановит. Мне стало интересно, как далеко ты можешь зайти, чтобы добиться своего. Ты перелезла — и это было ответом. Я понял, что ты никогда не сдаешься, если на кону стоит что-то важное.

Гейб наклонился и поцеловал Кэсс в кончик носа.

— Я оказался прав: ты добилась того, чего хотела. У тебя есть Крудли и я.

— И я никогда от вас не откажусь, — отозвалась Кэсс и поцеловала его так, что у него не осталось в этом никакого сомнения.

ЭПИЛОГ

Кэсс застегнула замочек тонкой серебряной цепочки и посмотрела на себя в зеркало. Ее лицо сияло, глаза блестели, словно освещенные внутренним светом.

Услышав звонок входной двери, Кэсс сунула ноги в туфли и, бросив последний взгляд в зеркало, побежала вниз.

Еще на лестнице она услышала веселый смех Эмили, возбужденный визг своей двухлетней дочери Лайлы и спокойный голос Гейба.

Кэсс остановилась на полпути и встретилась взглядом с Гейбом. После четырех лет совместной жизни этот взгляд все еще заставлял ее трепетать. Кивком головы она показала ему на Эмили и Лайлу, склонившихся над большой корзиной. Потом Лайла выпрямилась и стала дергать Гейба за рукав.

— Сама спроси у мамы, Лайла, — мягко сказал тот.

Решительно тряхнув головкой, так что взметнулись темные косички, Лайла приготовилась вскарабкаться на лестницу, но увидела, что Кэсс уже стоит рядом.

— Мама, посмотри, что мне принесла Эмма! — Эммой Лайла называла свою бабушку Эмили. Девочка протянула матери свое сокровище.

— Мяу, — пропищало сокровище.

Кэсс глянула на серо-белый комочек со смешанным чувством. Котенок был прелестным, но еще одно животное в доме! Кэсс умоляюще глянула на Гейба.

— Можно мне его оставить? — попросила девочка. — Ну, пожалуйста, мамочка!

— Не знаю, золотко. Крудли привык к тому, что он единственный. Ему этот котенок может не понравиться.

— Чепуха! — возразила Эмили. — Я на днях имела с ним долгий разговор, и мне показалось, что ему эта идея понравилась.

— Эмили… — предостерегающе начал Гейб.

— Пойду покажу его Крудли, — пропищала Лайла, прижимая к груди котенка, и побежала на кухню.

Эмили поспешила за ней, оставив Гейба и Кэсс решать, что делать.

— Она хочет как лучше, — прошептал Гейб на ухо Кэсс. Эту фразу они часто употребляли, когда дело касалось Эмили.

— Знаю, но надеюсь, что и Крудли это поймет.

— Почему он должен возражать против этого существа, которое будет вылизывать ему уши? Вот так! — И Гейб лизнул Кэсс в ухо.

— Прекрати! — со смехом потребовала Кэсс. Они пошли вслед за Эмили и остановились перед дверью в кухню.

— Пока что я не слышу ни шипения, ни воплей, — сказала Кэсс, открывая дверь.

Их взорам предстала идиллическая картина. Крудли, до того спавший на своем обычном месте, проснулся и тыкался носом в котенка, которого Лайла держала перед его мордой. Его мурлыканье становилось все громче, а потом он опустил голову и, положив ее на лапы, снова заснул.

— Он ему понравился, — авторитетно заявила Лайла. Она опустила котенка на пол, и тот, сделав несколько кругов по кухне, улегся под бочок Крудли и засопел. Крудли продолжал мурлыкать даже во сне.

— Видите? — просияла Эмили. — Я была уверена, что проблем не будет. Крудли такой умный кот! Он прекрасно понимает, что в этом доме любви хватит на всех. Да будь здесь еще десяток членов семьи, каждый будет любим.

— Каждый будет любим, — повторила Лайла, а Эмили многозначительно посмотрела на Кэсс.

— Поторопитесь, мои дорогие, — спохватилась вдруг Эмили. — Вы же не хотите опоздать на открытие твоей галереи, Кэсс?

— Сейчас модно опаздывать, — напомнил Гейб, целуя Эмили в щеку. — К тому же нельзя ждать от художников, что они станут подчиняться диктату часовых стрелок.

— Хорошо воспитанные люди всегда вовремя приходят на собственные вечеринки.

По дороге в галерею мысли Кэсс были заняты замечанием Эмили относительно численности их семейства. Она уже несколько раз, как бы невзначай, намекала на это. Может быть, она догадалась? Или просто говорит вслух о том, что думает, в надежде заронить в голову Кэсс мысль о еще одном ребенке?

Гейб остановил машину на противоположной от галереи стороне улицы.

— Твои мысли за тысячу миль отсюда, — заметил он. — Тебя что-нибудь беспокоит? Презентация пугает? Но критике и публике нравятся твои работы.