Право учить. Работа над ошибками

Она подошла к Мареку, ласково погладила позеленевшую щеку, приподнялась на цыпочки и коснулась мертвых губ своими. А миг спустя мир вокруг заполнился музыкой, грустной, как шаги дождя по крышам, но каждый ее звук, затихая, уносил с собой сожаления и печали, оставляя в сердце только тихий покой исполненного долга.

– Если бы я знал, что вы так прекрасны, госпожа…

– Стал бы искать со мной встречи? – улыбнулась пришелица.

– Э…

– Конечно не стал бы. И я не стану. И не поцелую, пока не придет срок.

Она повернулась к принцу, с открытым ртом наблюдающему за пришествием божества:

– Запомни, малыш, с теми, кто не слушается взрослых, случается самая большая беда на свете: они сами не становятся взрослыми. Запомнишь?

– Д-да, госпожа…

– Я проверю. И если нарушишь слово, приду. Но не в гости, в гости я прихожу только к тому, кто умеет приглашать. Вот к нему, например!

Звонкий смех, заполнивший уши, растаял много позже своей хозяйки, лишь когда Мэй с хмурым лицом заглянул в дверь и сообщил:

– Вокруг дома толпятся какие-то люди, и не с пустыми руками. Тебе это интересно?

– Мне это, можно сказать, безумно интересно!

Снаряженный комендантом отряд? Вовремя. Тем более что мертвые тела должны быть преданы огню, да и о живых следует позаботиться надлежащим образом.

Сон есть подобие смерти – так утверждают мудрецы, постигшие тайны мироздания. Но спящего никогда не спутаешь с умершим, разве что обморочного, Миррима же весьма и весьма походила на труп: ни малейшего движения, бессильно расслабленные мышцы, потускневшая кожа. И как будто даже остывает… Нет, это уже разыгралось мое истосковавшееся по неожиданностям воображение, а теплота тела осталась почти прежней, лишь немного уменьшившись, как если бы гнома и вправду заснула. Зато в коридоре о сне даже не мечтали:

– Я исправно плачу подати, господин комендант, на обмундирование и оружие для гарнизона крепости делаю скидки, за которые, если в Гильдии узнают, меня и моих наследников на поколения вперед объявят сумасшедшими, и что же получаю взамен? Запрещение пройти к собственной племяннице!

– Прошу вас, мастер, подождите совсем недолго. Необходимо убедиться, что девочке не причинено вреда, а после того сразу же, в немедленном порядке…

Гедрин бушевал за дверью комнаты давно, с того самого момента, как стало известно о возвращении похищенной и как только почтенный кузнец смог добраться до крепости, но пока натиск тяжелой гномьей пехоты, состоявшей из обеспокоенного дядюшки, угрюмой домоправительницы и виновато поддакивающего подмастерья, удавалось сдерживать. Честно говоря, не предполагал, что просьба об обеспечении «тишины и покоя» будет воспринята столь серьезно. В конце концов, даже Знак Мастера – еще не безоговорочный приказ подчиняться, но комендант счел предъявление медальона достаточным основанием хотя бы для того, чтобы прислушиваться к моим словам. Кроме того, в отсутствии вреда действительно следовало убедиться и, надо сказать, не очень-то это получалось.

С четверть часа я промучился, подбирая глубину погружения во Внутреннее зрение, чтобы разобраться, каким образом гнома лишена сознания. В результате только остановившись, не дойдя пару шагов до Третьего уровня, смог во всех подробностях увидеть совершенно кошмарное существо. Больше всего оно походило на разожравшуюся гусеницу, десятками, если не сотнями тончайших ножек вцепившуюся в Кружево Разума малышки. В материальном воплощении чудовище, скорее всего, было той же самой слизью, в изобилии сотворенной некромантом, но действовало немного иначе: не спешило раствориться в крови или выстроить цепочки управления, а незатейливо поглощало искры и исключало любое их движение по нитям Кружева Разума из Внутренней сферы в прочие закоулки тела. Довольно рискованный способ лишить жертву возможности сопротивляться, но действенный, вне всякого сомнения. Если, разумеется, тщательно следить за временем, поскольку без приказов из Внутренней сферы сердце бьется неохотно и недолго. Впрочем, разве «милорду» требовалось сохранять похищенной жизнь? Только лишь до часа сотворения артефакта, не дольше, потом Мирриму ждала Вечность. В каменной или железной клетке… По моему, что особенно мерзко, недосмотру.

Конечно, можно заявить: никакой вины нет. В самом деле, мог ли я предполагать намерения некроманта, вживленные в сознание Марека? М-м-м… Мог. Особенно располагая знаниями о способах творения артефактов. Правда, нужно было еще учесть желание Стир'риаги привлечь внимание со стороны, а сие представляется уже весьма затруднительным. Так почему же чувство вины не отступает?

Очень просто. Потому что на месте гномки мог оказаться кто угодно. И потому, что я с куда меньшим рвением заботился бы о спасении неизвестного мне существа, нежели о… Фрэлл! Я не должен ТАК думать. Есть ли разница, кто именно оказался в беде из-за моего стремления оттянуть миг воздаяния за содеянное? Никакой. Я всего лишь должен делать что умею и как… Нет. Лучше чем умею.