Что же до степени участия в заговоре самого Филоненко, то я скорее склонен думать, что он, так же как, например, Лукомский, был втянут в дело в самый последний момент; его поставили перед фактом, и он повязал себя своей хвастливой болтливостью. Впрочем, вполне возможно, что тщательное судебное расследование могло бы раскрыть, что Филоненко был глубоко замешан в заговоре. В любом случае очень трудно выяснить роль Филоненко в Ставке, потому что, с одной стороны, поведение его весьма скользкое, а с другой стороны, отношение к нему в Ставке было весьма изменчивым. То он persona grata у Корнилова, то его едва терпят рядом с ним, то его приказывают арестовать, а то ему дают специальный поезд, чтобы он выехал в Петроград. Как утверждают свидетели, он то нападал на меня, то уверял, что без меня невозможно ни одно правительство. То он настаивал на отставке Лукомского, то обсуждал вместе с ним и Корниловым состав будущего кабинета, в котором требовал для себя пост министра иностранных дел, и лишь на худой конец «соглашался» выступать как министр внутренних дел. Насколько я помню, Лукомский писал, что во всех своих отношениях с Корниловым Филоненко проявлял полное согласие со всеми планами генерала и часто говорил, что идет с ним рука об руку, и в то же время Филоненко в Ставке «не доверяли».
Даже об аресте Филоненко существуют две версии. В соответствии с одной, он сам попросил, чтобы его арестовали, поскольку «как представитель Временного правительства он должен быть на его стороне, хотя он всем сердцем симпатизирует Корнилову». Согласно другой версии, «заметив полную перемену в Филоненко и принимая в расчет обстоятельства, генерал Корнилов объявил, что он задерживает его в Ставке». Что же происходило? Утром 27-го, получив мою телеграмму об отставке Корнилова, в кабинете последнего собрались Лукомский, Завойко, Аладин и Филоненко. Они обсуждали создавшееся положение, когда в ходе разговора Филоненко заявил, что ему нужно выехать в Петроград, куда он был вызван. Завершив разговор, Корнилов и Лукомский покинули кабинет и вместе вышли. Сразу же после этого из кабинета в вестибюль вышел Завойко и сообщил присутствующим, что «Филоненко только что попросил, чтобы его арестовали». С другой стороны, Лукомский при встрече с Трубецким сказал ему, что «с Филоненко взяли слово не покидать это место». Сам Филоненко положительно утверждает, что это не он попросил, чтобы его арестовали, но что он был задержан Корниловым, и это произошло во время утреннего разговора в кабинете Корнилова. То, что Лукомский подтверждает слова Филоненко, свидетельствует о том, что версия последнего более правдоподобна.
Ну так что же заставило Завойко представить Филоненко в образе унтер-офицерской вдовы из гоголевского «Ревизора», которая, как сказал местный губернатор, сама себя высекла? Почему роль Филоненко в Ставке кажется такой скользкой и изменчивой? Почему, послав 27 августа из Ставки в Петроград телеграмму о необходимости сохранения за Корниловым поста Верховного главнокомандующего и о том, чтобы прийти с ним к соглашению, Филоненко, добравшись до Петрограда, издал воинственную прокламацию