Принцесса без короны. Отбор не по правилам

– Лети, – произнес он. – Теперь я тебе доверяю.

Ханвиль ненавидел Валентина всеми силами души, считал его наглым и совершенно бессовестным выскочкой и, узнав о том, что Валентин собирает внеочередное заседание академического совета с участием высшего чиновника из министерства магии, примчался в академию с такой скоростью, словно за ним гнались все бесы из преисподней.

Валентин церемонно раскланялся с ним на лестнице, но ничего не стал объяснять, лишь пригласил пройти в малый зал вместе с остальными преподавателями. Ханвиль набычился так, что даже покраснел, но высказывать свое мнение не стал.

– …Дракон, боже мой! – Госпожа Эмилия, которая входила вместе с Хасимин в малый зал, выглядела не на шутку взволнованной. – Я видела одного в ранней юности, в горах. И тут – дракон в академии! Питомец первокурсницы, которому она чешет живот! Просто сидит и чешет, и нисколько его не боится! Кто бы мог вообще предположить такое?! Александр! Вы видели, что вытворяла ваша подопечная?

Александр важно кивнул. Все время, пока Дайна кормила и чесала дракона, он стоял за одной из колонн и подбрасывал на ладони огненный шар, готовясь бросить его в чудовище.

– Говорят, она даже летала на его спине, – сообщил он, и госпожа Эмилия ахнула.

– Вот бы тоже на нем покататься… – мечтательно промолвила Хасимин.

Ректор прошел к кафедре, и все разговоры в зале тотчас же смолкли. Кристиан сидел рядом с Александром, не поднимал головы и выглядел подавленным. Валентин чувствовал, как ему хочется напиться от стыда – вот только это мало чем поможет. Эжен сидел справа от Кристиана – ректор настоял, чтобы он принял участие в заседании, хотя брат не понимал, зачем это. Он не преподаватель, он не человек из министерства – просто брат ректора. Что ему тут делать? Растрепанный Ханвиль расположился чуть поодаль, смотрел цепко, словно пытался угадать, зачем все-таки Валентин собрал их.

И как это связано с ночными взрывами?

Валентин задумчиво провел ладонью над бумагами, которые лежали на кафедре. Счета с карандашными пометками распорядителя академии – должно быть, утром он собирал тут крыс и раздавал распоряжения. Надо будет сказать Шайло – пусть заберет свои листки.

– Итак, уважаемые коллеги, – произнес Валентин, и в груди царапнуло. «Думал ли ты, что однажды сам, по собственной воле откажешься от своей жизни? – ожил внутренний голос. – Просто возьмешь и выбросишь все, что хоть сколько-то для тебя ценно?»

Валентин кашлянул, дотронулся до груди.

– Я собрал вас здесь, чтобы сообщить очень важную информацию, – произнес он и заметил, как напрягся Кристиан. С хорошими, совестливыми людьми всегда трудно: они слишком остро чувствуют свою вину, даже если вины нет. – Сегодня ночью был предотвращен террористический акт на отборе невест. Злоумышленник подменил бомбы-хлопушки на настоящие взрывные устройства. Девушки чудом остались живы. Будь иначе, Застепье уже объявило бы войну Саалии и Абсолону из-за смерти оркувен-ани, а за ними потянулось бы и Вельское княжество, и Шанно, и все остальные. Гибель своих гражданок на крупнейшем международном мероприятии никто не простил бы. Нам очень повезло.

Лицо Хасимин испуганно дрогнуло. Александр, который сидел позади всех, выглядел напряженным и серьезным. Узкогубый рот Ханвиля дернулся в ухмылке: утром он уже знал о взрывах на отборе – такие вещи обязательно фиксирует общее магическое поле – и ехал в академию, чтобы устроить ректору невероятный по силе и глубине разнос, хотя, конечно, не предполагал, что Валентин сам подаст в отставку. От власти никто не отказывается. «Да, ты все правильно понимаешь», – подумал Валентин и продолжил:

– Я не смог остановить преступника. Не смог предсказать его действий. В связи с этим я считаю, что больше не имею права исполнять обязанности ректора академии магии. Я заявляю о своей добровольной отставке в связи с невыполнением ректорских обязанностей.

Примерно так бы написали в официальных бумагах, если бы Валентина отстраняло министерство магии, а он прекрасно понимал, что так и будет, и решил сыграть на опережение.

Взрывов на отборе невест ему никто бы не простил. Пусть его отстранили бы позже, после отбора, но отстранили бы. Лучше уйти самому.

В зале стало тихо-тихо. Валентин не увидел – услышал, как Эжен удивленно открыл и закрыл рот. Потом госпожа Эмилия сдавленно кашлянула, и Валентин, посмотрев на нее, испугался, как бы даму не хватил удар.

Ему пришлось сражаться, когда он возглавил академию. Около года Валентин доказывал преподавателям, что достоин быть их ректором – и, видит бог, это было нелегко. Ему улыбались в лицо, а за спиной говорили гадости и старательно саботировали приказы, понимая, что новый ректор никого не уволит: проще найти голоса рыб, чем новых преподавателей-магов. Но госпожа Эмилия, в отличие от остальных, приняла его сразу же. Он понравился ей примерно так, как один хороший человек может понравиться другому.