Пришествие цивилизации

Колори усадил Ириси на крыльцо, а Саприче протянул ей стакан холодной воды.

— Выпей, — предложил он.

Ириси с трудом отхлебнула. Лицо ее начало розоветь.

— Неужели у землян так принято? — спросил Колори у Саприче. — Если они так живут, то это страшный мир.

— Нет, они так не живут, — отрицательно покачал головой Саприче. — Все ужасы, которые вы видели на экране, называются на Земле преступлениями. И люди, совершившие преступления, наказываются.

— Тогда почему нам показывают эту гнусь, если она под запретом? — переведя дух, тихо спросила Ириси.

— Видишь ли, — с умным видом стал объяснять Саприче, — на Земле установили, что для ускорения прогресса человеку необходима эмоциональная встряска. Посмотрев такой фильм, человек ужасается, накопленные однообразными буднями отрицательные эмоции разряжаются, и человек работает с большей отдачей и воодушевлением. Поэтому у них такой высокий уровень благосостояния. И, хотя наши планеты — ровесники, посмотри, как далеко они ушли вперед, как высока у них технология производств, в то время как здесь твой Колори до сих пор колупает землю мотыкой.

Колори с сомнением покачал головой. Не был он уверен, что высокий уровень технологий и возможность летать на другие планеты стоят человеческих жизней.

Ириси стало лучше, они попрощались с Саприче и пошли домой.

Больше на фильмы они не ходили. И почти все взрослые в Деревне перестали посещать лабаз. Зато от детворы отбоя не было. Правда, их больше привлекали шипучие соки и сладкое заснеженное молоко. Фильмы же они смотрели между делом, но на улице теперь появились новые игры: в пиратов, разбойников, ковбоев, космических первопроходцев, рейнджеров…

Как-то после обеда к Колори заглянул Малькаве. Привечая гостя, Ириси поставила на стол кувшин брюковки, и они опробовали отстоянный сок нового урожая.

— Сладковат, — заметил Колори.

— Да нет, ничего, — возразил Малькаве. — Молодой просто. Состарится, порезче будет.

Они поговорили об урожае, о погоде, а затем Малькаве пожаловался, что Атолике заказал ему костюм, а он не может достать материала. Все заказы в Город теперь идут через Саприче, а он выдает их только за разноцветные бумажки. А у Малькаве они уже кончились — те немногие, которые он получил от Саприче, когда помогал строить лабаз, он давно отдал в том же лабазе за пару сеансов и несколько стаканов сока. Малькаве съездил в Город, но оказалось, что и там сейчас все товары выдаются только в обмен на национальные единицы.

Видя искреннее огорчение Малькаве, Колори посочувствовал ему и отдал все полученные за брюку цветные бумажки.

— Это все мне? — недоверчиво спросил Малькаве.

— Тебе, тебе.

— А что ты хочешь взамен?

Колори недоуменно уставился на Малькаве. Затем рассмеялся.

— Да ты что, Малькаве! Это эксперимент землян, а не мой и не твой. Пусть они живут, как хотят, а мы будем жить своей жизнью.

— Вот спасибо! — обрадовался Малькаве. — Ты меня просто выручил. Если нужно будет что пошить — заходи. Обслужу в первую очередь.

Колори со смехом выпроводил ошалевшего от счастья гостя. На душе у него было хорошо и спокойно.

Недели через две теща зазвала его к себе домой и стала давать наставления, как будущему отцу.

— Ребенку нужна колыбелька, — говорила она, — пеленки, матрасик, подушка, одеяльце. Подушку, матрасик и одеяльце я уже подготовила, а вот пеленки и колыбельку ты должен заказать в Городе. Я видела у Саприче в лабазе хорошую колыбельку на колесиках — коляска называется. Красная такая, в ней ребенка можно на улице выгуливать. Понадобятся игрушки. Но это потом, после рождения ребенка, заранее игрушки не заказывают… Потом нужна будет лохань, купать ребенка, но это тоже после рождения. Потом…

Теща еще с полчаса перечисляла разные «потом», так что, когда Колори вышел от нее, голова у него шла кругом от свалившихся забот.

В лабазе произошли изменения. Угол, где показывали фильмы, отгородили стеной с небольшой дверью, на которой было написано: «кинозал». На стуле возле двери со скучающим видом сидел племянник Саприче и что-то жевал. Из-за стены временами доносились душераздирающие крики, глухие удары, рев чудовищ. Чуть слышно гнусаво бубнил голос переводчика.

При виде Колори Саприче, стоявший за стойкой, расплылся в улыбке.

— Привет! — воскликнул он. — А почему без Ириси?

— Да так… — смущенно улыбнулся Колори.

— Фильмы смотреть будешь, или купить что пришел?

— Что?

— Ну… Из товаров что-то нужно?

— Да, кое-что… — окончательно сконфузился Колори. — Ребенка мы ждем… Знахарь сказал: девочка будет.

Щека Саприче дернулась.

— Поздравляю, — глухо буркнул он. — Это дело нужно отметить.

Он извлек из-под стойки пузатую бутылку, плеснул из нее в два стакана немного коричневатой прозрачной жидкости.

— За первенца! — Саприче стукнул своим стаканом о стакан Колори и залпом выпил.

Колори понюхал. Жидкость пахла остро и непривычно. Он отхлебнул и закашлялся. Жидкость обожгла горло.

— Что это?! — отплевываясь, просипел он. На глазах выступили слезы.

— Запей. — Саприче плеснул в стакан оранжа.

Колори осушил стакан. Немного полегчало, хотя горло продолжало саднить.