Продавцы невозможного

— Тебя любят во всем мире, — поддержал коллег Тринадцать.

Льстивые слова с неестественным грохотом отскакивали от высокого потолка конференц-зала, от гладких стен недоразвитого голубого цвета, от прилепленного на высоте человеческого роста коммуникатора. Отскакивали и ядовитыми шариками летели в сидящего во главе стола мужчину.

— Ты — воплощение неукротимого духа Поэтессы, воплощение нового мира…

— Черт побери, Сорок Два, ты и есть новый мир!

Последнюю реплику, «не сдержавшись», бросил Двадцать Пять. Вежливый и хитрый китаец, обычно — самый молчаливый из лидеров dd.

«Кажется, ребята, я вас здорово достал!»

Сорок Два пристроился на краешке удобнейшего кресла, разработанного самыми дорогими дизайнерскими головами планеты для самых дорогих задниц планеты: массаж, подогрев, любая форма, настоящая кожа, настоящее, нейрошланг ему в корни, дерево и хромированные железяки наилучшей пробы. Возможно, если нажать кнопку, кресло сварит кофе или споет колыбельную. Возможно, кресло умеет что-то еще, но Сорок Два плевать хотел на работящую мебель. Он сидел на краешке, прижимаясь грудью к столу и сложив перед собой руки. Голова опущена. Взгляд упирается в пальцы. Удобная поза для отталкивания ядовитых шариков проникновенных слов.

— Двадцать Пять правильно сказал: Сорок Два и есть новый мир! Он сотворил настоящее чудо!

«Это наука, придурок, просто наука! Я не занимаюсь чудесами».

А еще Сорок Два совсем не походил на сытого и важного верхолаза, для задницы которого разрабатывалось великолепное кресло. Непримечательный, усталый на вид мужчина лет сорока, одетый в дешевую синтетическую рубашку, мятые штаны и грубые армейские ботинки. Голова гладко выбрита. Заурядное лицо лавочника или мелкого служащего, обремененного детьми и кредитами. Мешки под усталыми, слегка воспаленными глазами. Бледная кожа. На вид — типичный неудачник.

— Ты — наше знамя.

«Не знамя, а щит! За мной вы прячетесь, когда вас называют так, как должны».

— Я пересек половину Земли, чтобы увидеть тебя.

— Братья, давайте не будем хвастаться стоимостью билетов, — предложил Тринадцать. — Сорок Два прекрасно осведомлен, откуда прибыл каждый из нас.

Последняя реплика прозвучала полушутливо. Но именно — полу-. Доля раздражения, хорошо различимого в голосе Тринадцать, отразила настроение всех метателей ядовитых шариков: выбранная Сорок Два манера поведения сбивала с толку. Лидеры всемирной организации наемников ждали, что «их знамя» хоть как-то отреагирует на лесть, были уверены, что слова не пропадут, что заполнят липкой гадостью душу, однако Сорок Два отмалчивался.

«Мучайтесь, нейрошланги вам в задницу, мучайтесь!»

— Надеюсь, ты понимаешь, для чего мы собрались? — деликатно поинтересовался Двадцать Пять. Вежливый китаец руководил дальнеазиатским кустом dd, объединяющим Китай, Юго-Восточную Азию, Австралию с Новой Зеландией, и считался самым осторожным лидером сообщества.

— С удовольствием послушаю, — не поднимая головы, ответил Сорок Два. — Мне же просто приятно вас видеть.

Это были первые слова, произнесенные им с начала встречи.

— Необходимо обсудить твою тактику, — хмуро произнес контролирующий европейский куст Шестьдесят Девять. — Она кажется непродуманной.

Резкая смена тональности, от цветастой лести к мрачной деловитости, на Сорок Два не подействовала — он просчитал все варианты развития разговора.

— Твои действия опасны, — грубовато уточнил представляющий Северную Америку Тринадцать.

— Много вреда, — кивнул Пятьдесят Семь, в зоне ответственности которого находились Индия и Средняя Азия.

— Много шума, — добавил Девяносто Один, куратор Ближнего Востока и Африки.

— Ненужного шума, — пояснил Тринадцать. — В результате к нам проявляют гораздо больше внимания, чем хотелось бы. Трудно договариваться с нужными людьми. Страдает дело.

«Какие обтекаемые фразы!»

— Бизнес, — поправил американца Сорок Два. — Страдает бизнес.

Он оторвал взгляд от пальцев и медленно, задерживаясь на каждом лице, оглядел собеседников. Никто не отвернулся. Никто не отвел взгляд. Лидеры dd смотрели на Сорок Два уверенно и спокойно. Они считали себя правыми.

«Да как же так, братья? Мы ведь вместе начинали!»

— Хорошо, — согласился Тринадцать. — Называй это бизнесом. Хотя я не понимаю разницы.

— Хвост вертит собакой, — едва слышно объяснил Сорок Два, вновь опуская голову. — Вот в чем разница.

— Нет, — не согласился Двадцать Пять. — Просто собака попробовала мясо, и оно ей понравилось.

— Получается, вы и есть знаменитые подруги Сорок Два? — поинтересовался Фрэнк Дьюки, пристально изучая девушек.

— Ага, — невозмутимо ответила Ева Пума.

— Они самые, — подтвердила Красная Роза, не открывая глаз.

Рыжая девушка утонула в большом кресле и, казалось, спала, однако указательный палец ее правой руки елозил по подлокотнику, терзая вживленную в подушечку «мышку» — Красная пребывала в сети. А вот Пума была не прочь побеседовать.

— Нравимся? — И кашлянула, вежливо прикрыв рот тонкими пальчиками с идеально ухоженными ногтями.

Дьюки хмыкнул:

— Типа того.