Проект «Орлан»: Одинокий рейд. Курс на прорыв. Фактор умолчания

Однако разумом Гальтиери понимал и видел приоритеты США – сохранение отношений с Великобританией, как главным союзником в Европе по Североатлантическому Альянсу. Против Советов. А тут, когда казалось, что США сумели путём финансово-экономических и политических рычагов удержать Буэнос-Айрес от контактов с СССР, Аргентина принимает помощь именно от тех, против кого эти альянсы затевались. Хотелось верить, что именно из-за антагонизма к русским американцы по факту поддерживают бриттов в войне за острова. Но в глубине сидело занозой, что «вот они – англосаксы! Белые люди. И как только дело касалось их интересов, всякие “смуглые” должны потесниться».

И как напоминание всплывало про немецкие торпеды, американские бомбы, которые оказались неисправны. И что-то там всё же не в порядке и с ракетами французов. Так и хотелось послать всех доброжелателей псевдосоюзничков и советчиков куда подальше, а впустить русских.

Но само поведение Советов было странным! Можно ещё было понять публичное отрицание отношения СССР к крейсеру. Но что посол СССР в Аргентине, что военный атташе, даже в доверительных беседах с глазу на глаз, продолжали гнуть официальную версию, избегая каких-либо разъяснительных разговоров на эту тему.

Да и не понимал он, и откровенно опасался советской идеологии, которую Кремль наверняка начнёт навязывать, как у них это водится с союзниками.

Теперь американцы грозились предоставить англичанам в лизинг вертолётоносец типа «Тарава», который, по данным разведки, действительно видели вблизи чилийского Сан-Феликс. Что практически сводило на нет вывод из игры британского «Инвинзибла».

Другое дело, что Гальтиери и сам собирался отказаться от русских, о чём немедленно и заявил. Для Аргентины всё состыковалось удобным пазлом: война практически выиграна, советскому крейсеру – отставка, янки удовлетворены и бритты не получают от них помощи. Дело идёт к урегулированию на условиях лучших, чем были предложены Волтерсом до начала конфликта. Но американцам вдруг понадобился сам крейсер!

На взгляд Гальтиери, почти приятельская улыбка Хейга, считающего, что это он вынудил Буэнос-Айрес пойти на содействие, выглядела особенно омерзительно. Кнут сменился пряниками – Хейг озвучил в целом известный план по передаче островов Аргентине с последующим созданием совместной (американо-аргентинской) военной базы. Но теперь с существенным ограничением американского присутствия.

– Тэтчер во многом согласовывает свою позицию с мнением Вашингтона, и мы сможем убедить её разойтись мирно. Только вот вы… – Хейг сделал многозначительную паузу, – не спешите прерывать контракт с русским командиром. Пусть крейсер посетит с дружеским визитом вашу военно-морскую базу на Огненной Земле…

Гальтиери сразу понял, к чему клонит янки. Мысленно выругавшись, он дипломатично удержался от «вы в своём уме?», ограничившись лишь:

– Вы хотите стравить нас с СССР? Я на такое не пойду!

– Как говорит немецкая пословица: «Wer A sagt, muss auch B sagen», сказавши А – скажи и Б!

Президент Аргентины, упрямо глядя в лицо собеседнику, отрицательно качнул головой, давая понять, что исключает какую-либо силовую акцию американцев на территории страны:

– Я даже не представляю, при какой ситуации удалось бы спровоцировать заход русского крейсера в гавань Ушуайя. Они достаточно автономны. Единственное… кое-какие припасы они получили прямо в море с нашего транспорта.

– Хорошо! Рассмотрим другой вариант, – судя по тому, как легко Хейг отказался от своего предложения, американская сторона ожидала подобного ответа, – транспортное судно, насколько нам известно, частное?

Увидев подтверждающий кивок, Хейг продолжил:

– Мы его зафрахтуем. Нет! Выкупим. Вам лишь останется в нужное время официально объявить, что «Вattlecruiser» больше не ходит под флагом Аргентины.

Это было самое простое для него во всей этой американской затее. Но от всего остального дурно попахивало. Гальтиери в который раз убедился, как просто быть военным и на какие компромиссы и лицемерие приходится идти, будучи политиком.

Американцы, получив его согласие, незамедлительно дали отмашку на начало операции. Вскоре аэропорт Рио-Гранде примет «Боинг», из которого выгрузятся бойцы спецподразделения, пусть в «гражданском», но с тюками снаряжения. И наверняка прихватят крупнокалиберное оружие – а значит, плюс ещё контейнеры и ящики с боеприпасами. Затем вертолётами их перебросят на военную базу Ушуайя. Где транспортное судно спешно подготовят для абордажа, и выйдут в море. Естественно, всё пройдёт на глазах аргентинских военных и обслуживающего персонала.

Как он будет выглядеть в глазах своих подчинённых, что о нём будут говорить в армии и, естественно, на флоте? Как это скажется на его репутации в политическом мире?

А ещё существует Советский Союз, который хоть и находится в другом полушарии, несмотря на свою совершенно непонятную игру с инкогнито крейсера, вдруг окажется разобиженным медведем, которому оттоптали любимую лапу.

* * *

– Спешим, – сказал молчавший всю встречу с президентом Аргентины командир «Дельты».