Проклятый род

– Вот о чём Старейшина говорить не хотел, – догадался Серко. Михаил молча оглядывал пепелище. Здесь не было никакого Тепла, зато нашлось топливо. – Кто-то сливал яд с кораблей, но похоже отрава не только грабителям приглянулась. Завязался бой, только вот бочки никому не достались: ядовитый пожар убил всех, кто был рядом. Старейшина, наверное, хотел увезти топливо к вам в общину, когда узнал о нём от дозорных.

– Его нельзя лить в огонь, – разозлилась Волчица. – Дым убьёт тебя прямо в норе или сам загоришься, ежели встанешь рядом. Отрава не должна попасть к людям!

– Топливо может сгодиться внутри убежища, – напомнил Серко. Перед глазами охотника так и встал тот выстрел, который поджёг шкуру медведя. Почти двадцать Зим Навье логово обогревалось новогептилом. Каждый механизм, каждая лампа и вентиляция убежища работали на яде из прошлого. Влада взглянула на бочки по-новому, подошла к ним поближе и коснулась синего бока:

– Мы согреем наш дом и проживём на старом месте ещё долгие годы.

– Да, этого хватит надолго, – согласился с ней брат, но сразу добавил. – И ты знаешь, что яд брать нельзя. От него Зимы становятся холоднее – об этом предупреждал нас отец. Он хотел, чтобы мы знали, почему мир замёрз. Когда сжигаешь топливо кораблей – Явь леденеет, а серая хмарь становится гуще.

– Мы могли бы взять хоть чуть-чуть, – с надеждой попросила сестра. – Худа не будет, ведь роду нужно не много!.. Одна-две бочки, и тьма исчезнет, как в детстве – ты помнишь? Много света от ламп, горячие трубы; не просто тепло – жарко! А помнишь музыку? Отец включал нам её в радиорубке. Как давно я не слышала старых песен, они до сих пор звучат в моей голове! Немного отравы – не повредит целому миру, зато сколько радости нам!..

Серко взял Владу за руку и отвёл прочь от бочек:

– Из-за этого яда погибло уже слишком много людей. Посмотри, мы стоим посреди могилы Глухих. Каждая кость, каждый кусок железа кричат о преступлении. Слышишь боль? Погонимся за теплом и больше чистого неба над головой не увидим. К тому же, в старом логове оставаться нельзя, Виичи нам не позволят.

Влада прислушалась к тишине. До неё долетели похоронные песни ветра и скрип железа. Со свалки ничего нельзя забирать, она не напрасно опустошена временем, пожаром и смертью, пропахла тленом и ржавчиной.

– Да-а, Навь слышит прошлое… – медленно проговорила ведунья. – Значит оседлым придётся жаться по избам, творить мерзости, а мы будем греться возле костров и считать погибших после Долгой Зимы… Неужели мы ничего не можем взять из прошлого мира? – последние слова она сказала, стараясь не выдать в голосе слёз. Серко покачал головой, и лютая ненависть проступила на лице одинокой Волчицы. – Будь они прокляты, Серко! Каждый, кто обрёк нас на Зимы! Я проклинаю род Глухих дураков, которые перестали ценить свою жизнь! Улыбки, развлечения, свет – всего этого они просто не замечали!

– Зачем проклинать, когда все погибли? – спросил брат и отвернулся от бочек. Он зашагал к крестианцам, чтобы сказать им о напрасной находке. Но вдруг грянул выстрел.

Пуля в людей не попала, только со звоном врезалась в порожние бочки и дневной свет раскололся вспышкой ядовитых паров. Оглушительный взрыв и жар синего пламени заволокли мир до самых небес. Владу и Серко сбило с ног мощной ударной волной. Пылающая река топлива тут же разлилась по бетону. Огненный край потянулся к детям Волчицы, пока те лежали без чувств.

«Господи!» – воскликнула Вера и неловко ступила на помощь к оглушённым охотникам. Но Михаил не собирается помогать Нави – нужно было скорее спасаться самим! Крестианец схватил сестру за руку и поволок прочь от пожара, вместе с Егоркой.

Зимний Дух пробудил Серко и заставил сражаться, пока огонь не сжёг тело.

«Не дыши!» – прорычал брат, заметив, как Влада пытается встать. Она закашлялась и зажала себе рот ладонью. Ядовитый дым заполнил всё взлётное поле, затмив собой даже солнце. Одежда и волосы начали медленно тлеть. Серко поднялся на ноги и побрел вслед за сестрой. Рядом с охотниками застрекотали автоматные очереди. Воздух закипел от нестерпимого жара, пули выбили из-под ног мелкие осколки бетона. Серко успел заметить, что стреляют только по ним. Крестианцев не видно. Наверное, пленники спрятались где-то на свалке. В следующий миг хлестанула винтовка сестры. Отступая вглубь кладбища, Влада успела сделать выстрел навскидку. Один из автоматов умолк навсегда.

«Это снова те выродки!» – набегу закричала Волчица. Серко и так понял, что лесные разбойники вернулись за ними. Охотников подкараулили, как будто знали куда они отправятся после железной дороги. Вот почему враги не рискнули сунуться в лес – среди осколков старого мира человек убивает лучше всего. Но не всегда...

Влада почуяла во рту привкус крови. Каждый шаг стал быстрее и резче, каждый звук ясно слышался через грохот стрельбы. Страха не было, осталось лишь алчное желание убивать. Кровь отлила от лица, сердце почти остановилось. В сетке прицела мелькнул человек в меховой шапке.

«Перуне! Вми призывающей Тя, Славен и Триславен буди!»