Пророчество орла

— А мне охота с тобой поговорить. Так что давай просыпайся. — Он повернулся к прилавку и крикнул служителю: — А ну, дай сюда кувшин воды.

Дожидаясь кувшина, Катон отпустил плечо мастера, и тот опять впал в ступор, лишь бурчал что-то неразборчивое, в то время как центурион морщился. Наконец, из задней комнаты появился служитель с кувшином и двумя чашами, которые поставил на стол перед Ликом.

— Налить, уважаемый? — спросил он у Катона.

— Да. Выливай все.

Служитель воззрился на чаши и нахмурился.

— Да не в чаши, дурак ты хренов! На башку! Вылей кувшин на этого пропойцу.

Служитель неуверенно ухмыльнулся.

— На башку?

Он поднял кувшин, наклонил его и опустошил на голову пьянице, после чего мигом отступил подальше. И вовремя: Лик вскинул голову, в ярости отплевываясь, и заорал:

— Какого хре…? — Взгляд его упал на Катона. — Ты! Ты что это…

— Тихо! — рявкнул Катон. — Сядь и отвечай на вопросы! Сиди смирно!

— Смирно? — загоготал заправила грузчиков. — Хрен дождешься! Я тебе башку откручу, недоносок!

Лик подался вперед, раскинув над столом огромные ручищи, так что обе задетые им чаши отлетели к стене и разбились вдребезги. Однако прежде чем тот успел встать и броситься в драку, Катон, отступив на шаг, выхватил меч и показал его задире со словами:

— А ну уймись! Сядь, кому сказано!

Лик замешкался, фокусируя пьяный взгляд сначала на острие меча, а потом уже на стоявшем позади клинка молодом центурионе. Но поскольку на голову ему опорожнили целый кувшин и вода до сих пор стекала с мокрых волос, он протрезвел достаточно быстро, чтобы понять: в данном случае преимущество не на его стороне. Лик подался назад, снова рухнув на скамью и прижавшись спиной к оштукатуренной стене.

— Вот и хорошо, — кивнул Катон. — Теперь слушай меня внимательно. Я сейчас буду задавать вопросы, а ты — на них отвечать. Итак: имя Анобарб тебе что-нибудь говорит?

— Анобарб? — Погрузочных дел мастер потер подбородок кулаком. — Нет, в жизни о таком не слышал.

— Подумай получше, — прорычал Катон. — Он немолодой, худощавый, торгует произведениями искусства, статуэтками и всем таким.

— А хоть бы и знаю: что мне будет за то, что я о нем расскажу?

— Тебя не отведут на базу и не станут допрашивать с пристрастием, — с тонкой улыбкой пояснил Катон. — Поверь, лучше ответить на мои вопросы здесь, добровольно, чем дождаться, чтобы эти ответы выбили из тебя мои люди. Итак, еще раз — знаешь ты этого малого?

— Погоди, дай сообразить… Анобарб, говоришь… Он объявился в порту несколько дней назад?

— Ага, похоже, этот тот самый малый. Ты на него работал?

— Нет.

— А знаешь кого-нибудь, кто работал?

— Нет.

— Лик, советую тебе не темнить, если не хочешь провести несколько неприятных часов в компании моих ребят. Я ясно выражаюсь?

Катон взглянул ему в глаза, и его собеседник опустил взгляд.

— Ясно, уважаемый, куда яснее. Ну да, знаю я этого малого. Мне по работе необходимо знать и его, и всех прочих купцов да торговцев, которые отираются в порту. Я как услышал, что он человек в Равенне новый, так и пошел взглянуть.

И тут Катона осенила неожиданная мысль: ведь в порт торговец попал в составе воинской колонны, а потому не платил взноса и обошелся без регистрации своего имени и цели прибытия.

— Как ты о нем услышал?

— Да проще некуда: этот Анобарб, как прибыл, несколько раз шнырял по своим делам туда-сюда, между портом и городом. Ну а у меня у ворот мальчишка прикормлен, присматривается к тем, кто может быть мне интересен, и старается о них разузнать. Обычные вещи — как зовут, зачем прибыл, где остановился…

— Понятно.

— Ну, по всему мне казалось, что с этого Анобарба можно кое-что поиметь, поэтому, когда мальчишка вызнал, где он поселился, я решил к нему наведаться.

— А что тебе известно о его делах?

Лик пожал плечами, потирая мутные глаза.

— Да так, ничего конкретного. Он говорил, что торгует всякими цацками — статуэтками там, кувшинами, мебелью… Хорошими вещами. Это его слова.

— А сам ты его товары видел?

— Немного видел. Он под свои манатки арендовал складские места у моего кузена. Ничего особенного, если ты меня понимаешь. Так, вещички, купленные у жителей окрестных городков. — Он ухмыльнулся. — У нас ведь тут захолустье, сущая задница Италии. Богатеев да знати, таких, как в Риме, днем с огнем не сыщешь, да и предметов старины тоже. Мне казалось, все, что было можно, агенты римских антикваров давным-давно выискали, скупили и вывезли, а нынче, чтобы угодить своим клиентам, выметают подчистую Грецию с Азией.

Катон почесал подбородок.

— Ну а если с товаром здесь глухо, зачем, по-твоему, этот Анобарб тут торчит?

Лик посмотрел на него в удивлении.

— Да по той же причине, что, почитай, и любой другой купчина в городе. Из-за пиратов: ждет, когда с ними разберутся. К нему должен прийти корабль с изваяниями из Греции.

— А название у этого корабля есть?

Лик кивнул.

— «Приап». Та еще старая посудина, не быстрая, но прочная.

— А ты откуда знаешь?

— Да как же мне не знать, когда там капитаном мой родич. Ему уже месяц как пора бы вернуться.

— Думаешь, его захватили пираты?