Провинциал и Провинциалка

Я решил съездить к брату Вали. В моей памяти он был все тем же вялым мальчиком, и я с трудом представлял, что он здесь, в Москве, и учится в каком-то специализированном училище ресторанных работников. Не скажу, что быстро, но я нашел.

– Здесь общежитие ресторанного училища?

– Нет, – ответила мне вахтерша с вызовом, – и никогда его здесь не будет!

Дело в том, что училище своего общежития не имело – арендовало ровно один этаж в этом вот здании. «Ресторанников» здесь не любили, и, видимо, не без причины.

Я отыскал этаж – полутемный и с устоявшимся запахом пива.

– Эй! – крикнули мне из полутьмы коридора. – Чего тебе?

Я молчал, потому что никак не мог сообразить, откуда идет крик.

Оказалось, что голоса шли откуда-то снизу, от моих ног. Я вгляделся. Вдоль коридорных стен – справа и слева – сидело человек десять, юнцы, совсем зелень, около них шеренги пивных бутылок. То есть сидели эти парнишки на полу, на корточках, спиной привалившись к стене, а около стояли бутылки.

– Мне Чекина… Сергея Чекина.

Один из сидящих у правой стены сказал хрипловато:

– Скажем, где Чекин, если всем поставишь по пиву…

Я молчал, глаза привыкали к темноте.

– Ну, угощай, угощай! – подбадривали меня голоса.

Тут было лучше промолчать, и действительно – один из сидящих оценил мое молчание и, вдруг вскочив на ноги, сказал:

– Да отстаньте же от человека! – И бросился ко мне. – Старичок! – закричал он звонко. Он попытался меня обнять: – Помнишь, мы с тобой у Сережки праздновали? Не помнишь! – Он говорил и дышал пивом: – Я-то думаю, где ты мне в душу запал?.. И вдруг сообразил. Вспомнил. Старичок, займи мне рупь.

Я улыбнулся – делал вид, что и правда виделись и что я его узнал.

– Что это вы стены подпираете? – сказал я, не спеша отыскивая в кармане рубль.

– Гульнули, старичок. Гульнули.

– Весело было?

– Ничего!.. Уж третий день гуляем. Три дня назад – ого! Мы тогда как раз сдали зачет по вегетарианским блюдам. Ну и тут же – сам понимаешь.

– Ну, разумеется, – сказал я.

Им всем было лет по шестнадцать-восемнадцать.

– Этот – тоже будущий официант? Что-то он нестойкий, – сказал я про одного – тот сидел у стены, вдоль стены и съехал, уткнувшись головой в пол: отключился.

– Да, он слабенький… Кстати, и на зачете срезался. Бедняга не знал, что такое спаржа.

– Держи рубль.

– Тридцать девятая комната, старина. Все честно.

– То есть Чекин в тридцать девятой?

– Ну да. Пройдешь налево, а там смотри по номерам – ну, пока!

Он кинулся было за пивом, но кто-то из сидящих протянул ему несколько книг:

– У девчонок спер. Сдашь в книжном, и еще будет рублишко.

– Ладно.

– Только быстрее! – Они понимали друг друга с полуслова.

Я прошел вдоль коридора. Девушек я тоже увидел – на крошечной кухоньке они что-то жарили. Одна из них очень предупредительно и мило спросила меня:

– Вам куда?

– В тридцать девятую.

– Поверните налево, и там – четвертая дверь.

– Спасибо.

– Не за что. Здесь так темно, что можно заблудиться.

Я нашел комнату с нужным номером, постучал (не ответили), а затем толкнул дверь.