Радуга 2

Это Ивану не понравилось, но он пока виду не подал, чтобы потом, в удобном месте и в удобное время, выбить из этого наглого англичанина не только десять, но и пятнадцать фунтов стерлингов.

Они спустились к машине, где уже радовался подстриженный под лысого дядька с кулаками, как помойные ведра. Иван очень засомневался и на всякий случай сказал, что все деньги, кроме двух фунтов оставил дома. Англичане только рукой махнули в ответ, и машина, подобно стреле устремилась по хайвэю. И менее чем через час они уже запарковались поблизости от зеленой зоны, быстрым темпом миновали парк и вошли в магазин.

Здоровяк приобрел три литровых бумажных стакана с пепси-колой и трехлитровую бутыль какого-то особо выдержанного и крепкого эля. Иван робко протянул свои заветные две монетки, чего было явно недостаточно для оплаты, но агент только рассмеялся в ответ и деньги брать не стал. Конечно, не он же платил!

К удивлению Ванадия парни пепси-колу пить не стали, а безжалостно вылили ее в кусты. На такое расточительство наши люди идти не готовы, поэтому он поднапрягся и вылакал весь свой стакан, даже ни разу не рыгнув. Англичане пожали плечами и — давай переливать эль в освобожденные емкости.

В итоге у них получилось три полных фирменных, пепси-кольных, стакана с крепким элем внутри. Но пить никто не торопился, ибо все они влились в огромную веселящуюся толпу, прошли строгий полицейский контроль, где отбирали запрещенные предметы — в том числе и бутылки с пробками, и очутились, о, чудо — на ОЛД ТРАФФОРДе.

Да, оказывается, они приехали не куда-нибудь, а на еврокубковый матч Манчестер Юнайтед — Лион. Иван за такое зрелище, да еще на знаменитом стадионе, готов был отдать не восемь, а даже девять фунтов, он завыл, как все манкунианцы, и запел вместе со всем сектором гимн клуба, не зная ни одного слова. Французов встретили добрыми словами «смерть, смерть, смерть», и игра началась. И Бербатов, и Роналду, и Скоулс, и даже Райан Гиггз были кремнями. Но в туалет хотелось невыносимо. Мочевой пузырь, как известно, не резиновый. Литр халявной пепси-колы активно сражался с подливаемым по мере игры элем и готовился активно прорвать все шлюза. Уйти до перерыва — все равно, что выразить неуважение любимому клубу, да еще и в самом фанатском секторе. Когда судья просвистел время ланча, глаза Ивана были на макушке, а кулаки — в карманах. Это было просто чудом, что не нужно было искать сухую одежду, Ванадий даже разделся в индивидуальной кабинке, исследуя себя самое. Он просидел в туалете весь перерыв, так сказать, про запас и пропустил шоу с известными в Европе коллективами. Но это стоило того.

На второй тайм Ваньша был настроен гораздо спокойнее. С лысым дядькой они допили по полтора литра эля на рыло, и Иван с удивлением отметил про себя, что нить игры теряется. То ли от того, что с утра пережил утомительный перелет, то ли от того, что лионцы проигрывали и отыграться уже не пытались. В общем, последнюю треть тайма он спал. Если бы в России кто-нибудь дознался, как он непочтительно повел себя в свой первый и последний раз на легендарном стадионе, его бы побили камнями.

Но Иван никому не рассказывал, а если и говорил, то все равно никто ему не верил. Вот и сейчас, вместо того, чтобы придумывать свои болельщицкие привязанности, он назвал целое фанатское движение, зарегистрированное и даже вполне легальное.

— Уважительно, — ответили из-за баррикады. — С кем- пересекался?

— С Саней Пановым, с Игониным, — ответил Иван, который- как-то раз сидел в Пулково рядом с былым питерским игроком. Тот ему даже майку подарил, правда, с другой фамилией, с игонинской.

— А нынешних кого знаешь? — Игроков? — Их каждый знает. Я про бригадиров говорю. — Михаил Боярский и Евгений Орлов, — скороговоркой- отозвался Ваньша. Никаких бригадиров он, естественно, не знал, да и некогда ему было в фанатских кругах обретаться. — Никого не знаю.

С той стороны раздался смех, который смогли перекрыть только звуки стрельбы и щелчки пуль у Ваньши над головой. Он вжался в землю и скорее почувствовал, чем услышал, как в мусорном баке приоткрылся люк для сбора отходов.

— Короче, на счет три, — изрек голос, и Иван весь- подобрался. Человек, с кем он разговаривал, был вполне вменяемым. Стало быть, другие, с кем они перестреливались — могли таковыми и не быть. И эти другие видели, что незнакомец, вероятнее — связной, имеет только одну возможность забраться к своим коллегам. Получить пулю в задницу совсем не хотелось. Но выбора особо не было. Здесь належаться он всегда успеет. Может быть, даже в виде трупа.

— Шесть, пять, три! — закричал голос из бака, и Иван в- лучших традициях человека-кошки взмыл в открывшийся зев. Он не успел удивиться, куда же делась цифра «четыре», потому как прямо над головой грянул дружный залп. Чья-то сильная рука вцепилась в его холку, и Ваньша, ударяясь локтями, коленями и винтовкой о края люка, был затащен внутрь.