Рассказы. Том 4. Фатализм

ПОЧТИ ЧЕЛОВЕК (Almost Human, 1943) Перевод К. Луковкина

— Что вам угодно? — прошептал профессор Блассерман.

Высокий человек в черном плаще усмехнулся. Он просунул ногу в полуоткрытую дверь.

— Я пришел повидать Джуниора, — сказал он.

— Джуниора? Тут какая-то ошибка. В этом доме нет детей. Я профессор Блассерман. Я…

— Хватить тянуть время, — сказал высокий человек. Он вытащил руку из кармана плаща и направил уродливое дуло пистолета на пухлую талию профессора Блассермана.

— Пошли к Джуниору, — терпеливо добавил высокий мужчина.

— Кто вы такой? Зачем вы угрожаете мне?

Пистолет достиг живота профессора Блассермана, пока холодное круглое дуло не уперлось в голую кожу.

— Отведите меня к Джуниору, — настаивал высокий мужчина. — У меня пальцы дергаются, понятно? И один из них лежит на курке.

— Вы не смеете, — выдохнул профессор Блассерман.

— Еще как смею, — пробормотал высокий человек. — Лучше поторопитесь, профессор.

Профессор Блассерман безнадежно пожал плечами и пошел обратно по коридору. Человек в черном плаще двинулся за ним.

Теперь пистолет упирался профессору в спину, и подталкивал маленькое жирное тело вперед.

— Вот мы и пришли.

Старик остановился перед искусно вырезанной дверью, наклонился и вставил ключ в замок. Дверь открылась, за ней был еще один коридор.

— Сюда, пожалуйста.

Они пошли по второму коридору. Было темно, но профессор не сбивался с шага. И пистолет не отставал от него, прижимаясь к пояснице. Еще одна дверь, еще один ключ. На этот раз надо было спускаться по лестнице. Профессор включил тусклый верхний свет.

— Вы хорошо заботитесь о Джуниоре, — мягко сказал высокий мужчина.

Профессор на мгновение остановился.

— Я не понимаю, — пробормотал он. — Как вы узнали? Кто вам сказал?

— У меня есть связи, — ответил высокий мужчина. — Но поймите меня правильно, профессор — вопросы здесь задаю я. Просто отведите меня к Джуниору.

Они добрались до нижней ступеньки лестницы и еще одной двери. Эта дверь была стальной. На ней висел замок, и профессор Блассерман никак не мог подобрать нужную комбинацию в тусклом свете. Его пухлые пальцы дрожали.

— Детская, да? — заметил человек с пистолетом. — Джуниору должно быть приятна такая забота.

Профессор не ответил. Он открыл дверь, нажал на настенный выключатель, и свет залил комнату за порогом.

— Вот мы и пришли, — вздохнул он.

Высокий мужчина обвел комнату одним внимательным взглядом — профессиональный метод наблюдения, который он мог бы описать как «осмотр местности». На первый взгляд внутри ничего не было.

Маленький толстый профессор и худой человек стояли в центре большой детской, стены которой покрывали голубые обои с нарисованными декоративными фигурками диснеевских животных и персонажей из «Матушки Гусыни». В углу стояла детская доска, стопка игрушек и несколько книжек с детскими стишками. Чуть поодаль на стене висели медицинские карты и пачки бумаг. Единственным предметом мебели была длинная железная койка. Все это стало ясно высокому худому человеку с первого взгляда. После этого, не обращая внимания на фон, его глаза сфокусировались на фигуре, сидящей на полу среди беспорядочно разбросанных кубиков с буквами.

— Так вот он где, — сказал высокий человек. — Сам Джуниор! Ну и ну — подумать только!

Профессор Блассерман кивнул.

— Да, — сказал он. — Вы меня раскусили. До сих пор не знаю, как и почему. Что вам от него нужно? Зачем вы лезете в мои дела? Кто вы такой?

— Послушайте, профессор, — сказал высокий человек. — Я не люблю вопросов, они меня беспокоят и заставляют мои пальцы дергаться. Понятно?

— Да.

— А если для разнообразия я задам вам несколько вопросов? И вы быстро на них ответите! — скомандовал голос, и пистолет подкрепил слова. — Расскажите мне о Джуниоре, профессор.

Говорите все и без утайки.

— Что тут можно сказать? — профессор Блассерман беспомощно развел руками. — Вы сами все видите.

— Но кто он такой? Что заставляет его существовать?

— Этого я не могу объяснить. Мне потребовалось двадцать лет, чтобы научить Джуниора. Двадцать лет исследований в Базеле, Цюрихе, Праге, Вене. Потом началась эта война, и я сбежал сюда, захватив с собой документы и оборудование. Никто ничего не знал. Я был почти готов приступить к своим экспериментам. Я приехал сюда, купил дом, нашел работу. Я уже старик, у меня осталось мало времени. Иначе я мог бы действительно продвинуться в исследованиях, если б прожил подольше. Но я должен был действовать. И вот результат.

— Но зачем его прятать? К чему все эти тайны?

— Мир еще не готов к этому, — печально сказал профессор Блассерман. — И кроме того, я должен учить. Как видите, Джуниор очень молод. Можно сказать, едва вылез из колыбели. Сейчас я его обучаю.

— В детской, да?

— Его мозг неразвит, как и у любого младенца.

— По-моему, на младенца он не очень похож.

— Физически, конечно, он никогда не изменится. Но сенсибилизированный мозг — это замечательный инструмент.

Мой маленький шедевр. Он будет учиться быстро, очень быстро.

И крайне важно, чтобы он был должным образом обучен.

— А под каким углом, Профессор?

— Прошу прощения?