Разрушитель миров

«Беги!» – снова взревели ее инстинкты. Она уже ощущала, как дворец со всеми своими камнями, стеклами, шелками и винами смыкается вокруг нее. Пусть Древний, девчонка и оруженосец катятся в преисподнюю. И весь Вард вслед за ними».

– Она похожа на меня, – резко произнес Таристан. Он наблюдал за тем, как Корэйн выходит из зала через боковую дверь вслед за королевой и ее рыцарями. – И на моего брата.

«По крайней мере, ее может защитить Дом, – снова подумала Сораса, сжимая зубы. – Шесть рыцарей против одного Древнего. У него хорошие шансы. Он переживал бои и похуже. – Ее пульс ускорился. – Но не факт, что переживет и этот. В таком случае останется только оруженосец, совсем еще мальчишка. Она будет обречена.

Как и весь Вард».

Она ощутила, как внутри раздражение вступает в бой со страхом, сражаясь за ее внимание. «Это не было прописано в контракте, – мысленно зарычала она, жалея, что не может закричать в голос. Ей хотелось убежать. – Но куда? Точно не домой и даже не в цитадель. Тот, Кто Ждет поглотит и то и другое с помощью Таристана, который станет кулаками для его клыков.

– Должен сказать, я до сих пор не могу поверить, что она на это согласилась.

Голос Таристана зазвучал громче. Мужчина шел очень тихо, но для Сорасы его шаги гремели, словно гром. Он постучал пальцами по рукояти меча, и единственное кольцо на его руке ударилось о металл, зазвенев, словно маленький противный колокольчик.

Она присела, согнув колени и перенеся свой вес на подушечки стоп. «Я могу броситься к лестнице или выпрыгнуть с галереи, упав на голову какому-нибудь вельможе». Она прокручивала в голове все доступные ей варианты.

Проклятый предатель и его ручной маг приближались к ней размеренным, едва ли не ленивым шагом.

– Амбициозность у нее в крови, – спокойно произнес Ронин.

У его голоса появилась странная двойственность, еще один звуковой слой, словно вместе с ним говорил кто-то другой, создавая насыщенную гармонию. Слова Ронина эхом раздавались по галерее даже после того, как он умолк.

– Хорошо, что мы добрались до нее раньше.

– Мы могли бы этого и не делать, – фыркнул Таристан. – Я не вижу, чтобы рядом с моей племянницей была какая-то ведьма.

Полы одежд волшебника тащились по ковру, шипя, словно змея. Из его голоса исчезли странные призвуки, и он снова говорил как обычный человек.

– Пусть так, и все же в лице королевы Галланда мы обрели сильного союзника. Что касается Корэйн из Древнего Кора, то она скоро умрет и потеряет хоть какую-то значимость.

Сораса рискнула и, прищурившись, выглянула из-за колонны. Мужчины стояли у еще одной лестницы, которая вела в парадный зал. Таристан оглянулся на люстры, и на его суровое лицо упала полоса света. «Она и правда на него похожа».

– Если клинок моего брата у нее, нам будет достаточно его отобрать, а девчонку запереть в темнице, – произнес Таристан, снова похлопывая пальцами по мечу. Из серебристо-черных ножен высовывалась рукоять, украшенная красными драгоценными камнями, которые напоминали раздувшихся от крови клещей.

Ронин пожал плечами.

– Чтобы она умерла, когда Тот, Кто Ждет придет в этот мир и сожжет его, чтобы бросить пепел к твоим ногам? – спросил он, ведя Таристана под арку. – Поверьте, друг мой, мы окажем ей милость, если убьем ее сейчас. А вот Древнего мы можем оставить в живых, чтобы он наблюдал…

Они пошли вниз по винтовой лестнице, но отзвуки их жестокого смеха продолжали разноситься по галерее.

Беги, беги, беги, беги.

Сораса позволила себе еще пять секунд страха и нерешительности – и ни мгновением больше.

Воздух с шипением вырвался из ее носа и из-за сжатых зубов. Первое. Таристан был избранником королевы. Второе. Ее армия встанет на защиту Веретена и прохода, изрыгающего поток живых трупов. Третье. Ни одно королевство в одиночку не сможет противостоять Таристану и Эриде. Четвертое. Сораса была никем. Она никак не могла повлиять на великий ход истории. Пятое.

Она вскочила на ноги, быстро, словно кошка, добежала до края галереи и опустилась на колени. Внизу находился королевский стол. Сбоку от него, на противоположной стороне, виднелась приоткрытая дверь, за которой скрылись королева и Корэйн.

«Кое-что я все-таки смогу сделать».

Сораса оторвала от своего винного платья еще один квадратный лоскут. Обычные порошки она потратила еще в Билскосе, но у нее оставался черный – он лежал за ее поясом, в три слоя обернутый упаковочной бумагой. Аккуратным движением она извлекла квадратик, не превышавший размером ее ладонь, и, открыв его, насыпала темные песчинки на середину лоскута. Надпись на свертке, сделанная на ишийском, почти стерлась от времени и была едва различима. «За этот порошок платят золотом, в пять раз превосходящим его вес».

Она сделала из лоскута что-то наподобие мешочка, крепко связав углы между собой – все, кроме одного. Она надеялась, что оставшийся край был достаточно длинным. Она надеялась, что он был достаточно коротким.