Разрушитель миров

Она не ответила, целиком поглощенная беспорядком, который учинила. Она казалась очень грациозной для своего возраста. Чтобы разглядеть получившуюся картину со всех возможных углов, она металась из стороны в сторону, изгибала шею и приседала на пол.

– Ведьма, – пробормотала Корэйн. Она нащупала в кармане переплетенные веточки, острые кончики которых почернели от высохшей крови, и достала их наружу.

Джидийка пожала плечами.

– Я та, кто я есть, таков расклад, – произнесла она и, поднеся к подбородку покрытую пигментными пятнами руку, с досадой защелкала языком. – Пожалуй, мне стоило выйти в сад.

Рука Корэйн, в которой лежал амулет, дрожала.

– Зачем вы мне это дали? – спросила она. Костяные бусины свисали с ее пальцев.

Старая джидийка не ответила. Все ее внимание поглощал пол.

Дом обошел ее, стараясь держаться на расстоянии. Ростом он превосходил ее вдвое, если не больше.

– Я бы задал другой вопрос: кто вы такая?

– А я бы спросила, зачем мы со всем этим возимся? – встряла Сораса, раздраженно сверкнув глазами. – Нужно отсюда уходить, – добавила она, жестом указав на лошадей, привязанных у мельницы.

– Я тебе что-то давала? – рассеянно спросила женщина, наконец поднимая глаза на Корэйн и амулет, зажатый в ее руке. Во взгляде джидийки читалось замешательство.

Корэйн стиснула зубы.

– Да, Gaeda. – Бабушка. – Помните?

Она протянула руку женщине так, чтобы та могла взять у нее амулет.

Старушка резко нагнулась вперед и выхватила у нее веточки. Пальцы джидийки были холодны, как лед, и Корэйн отдернула руку от неожиданности.

– Так это я просто веревкой ветви перевязала, – ответила джидийка, рассматривая амулет. – Это ничто и кое-что, я бы сказала.

Она покатала бусины между ладонями и, прежде чем убрать амулет куда-то в складки своего платья, лизнула кровь, запекшуюся на кончиках веток. Все остальные брезгливо поморщились.

– Сарн права – нам нельзя здесь оставаться, – недовольно признал Дом. «Он настолько беспокоится, что даже готов согласиться с Сорасой». – Воины Эриды ищут нас и Веретенный клинок. Нельзя подпускать их к себе.

Эндри ходил между рядами вещей, разложенных на полу, старательно огибая кости.

– В Кантеруэлде, который находится всего в одном дне пути на север, стоит регулярное войско Галланда. К сегодняшнему вечеру десять тысяч солдат примутся прочесывать здешние земли – а быть может, уже принялись.

Он в отчаянии покачал головой и стал укладывать в мешок старые вещи, которые можно было порвать на бинты, клубок ниток и, к удивлению Корэйн, щербатый чайник.

– Если королева отправит в погоню за нами их всех…

Он замер на полуслове: ведьма положила ему на плечо шишковатую руку, похожую на белый коготь.

– Gaera, держись за него, он хорош, – проговорила она, беззаботно похлопав его по спине. Эндри округлил глаза и еле слышно вскрикнул. Не обратив на него никакого внимания, ведьма указала двумя пальцами на Дома и Сорасу. – Насчет этих не знаю, но назад все равно не вернешь.

Сораса уперла в бедра красные от крови руки.

– Она видела наши лица. А еще она постоянно говорит в рифму. Ничего не поделаешь, нам необходимо ее убить.

– Не думаю, что это универсальное средство от всех проблем, – слабым голосом произнес Эндри.

Убийца-амхара не была настроена шутить.

– Пока что оно неплохо нам служило.

Корэйн горько пожалела, что у нее с собой не было ни списков, ни схем, ни хотя бы какой-нибудь карты.

– Что нам необходимо, так это план. Нужно решить, куда нам направляться.

– Наш главный план – не попасть в плен к галлийцам, – отозвалась Сораса. – Предлагаю скакать к ближайшей границе, а потом уже обдумывать ситуацию в относительной безопасности, а не в развалюхе, находящейся в десяти милях от столичного эшафота.

Внезапно Корэйн ощутила, что над ее головой нависла усталость от очередной бессонной ночи – такая же тяжелая и устрашающая, как ветхая крыша над их головами. Корэйн провела рукой по лбу, пытаясь сосредоточиться. Ей казалось, что все вокруг замедлилось. Сонное тепло словно подернуло мир мягкой дымкой, которой противостоял лишь странный, бодрящий холод, исходивший от старушки.

Она закусила губу.

– Это Веретено не закроется само собой.

– Веретена нам грозят, – нараспев произнесла джидийка, а затем ударила пальцем ноги по кроличьему позвонку, издала победный возглас и ухмыльнулась. – Вот что кости говорят.

Казалось, что утих даже ветер. Эндри замер над своим мешком, а Дом уперся рукой в полуразрушенную стену – с такой силой, что побелели костяшки, – и медленно опустил голову. Сораса застыла на месте с ничего не выражающим лицом; казалось, она ведет с собой внутренний бой, пытаясь сохранить спокойствие. У Корэйн перехватило дыхание, как будто ее ударили по груди молотком. Воздух шипел, медленно выходя из ее легких.

– Их больше одного? – прошептала она, глядя на Дома. Он встретился с ней взглядом, в котором горело что-то похожее на стыд.

– Так быстро, – прошептал он. – Слишком быстро.