По большому счету, выбирать можно было любой пункт — он ведь не знал, на что соглашается. Но именно «воля» Жеку не прельщала. Наверняка 96% процентов ему насчитали за четыре года в инвалидной коляске. Не так уже велики тут были его достижения. Восемьдесят девять процентов в «серьезности» и вовсе его покоробили. Он–то считал себя веселым парнем. Не должен же он все время радостный ходить? Не клоун какой–нибудь. Потому тоже нет. А вот «лидерство» или «справедливость»… Отец был лидером — это точно. У него и фирма была, которую он основал, и друзей много. Уважали его все. Потому, к этому варианту Жека относился положительно. А вот «справедливость»… Жизнь к Жеке до этого не была особо справедливой. Иначе бы не потерял бы он в той аварии сразу и родителей, и способность ходить, и даже шансы на счастье с Настей. А уж теперь, после Юркиного звонка что–то внутри буквально кричало ему, что правильный выбор…
— Справедливость. Номер два.
В этот раз Жека хорошо запомнил, что произошло. Стоило ему сказать «Да», как начался отсчет времени, а когда цифры дошли до единицы, у него резко заболело все. Даже ноги! Да что ноги… Даже член заболел! А ведь последние четыре года он его вообще не чувствовал!
Проснулся он внутри своего кресла, на том же месте, где уснул. Успело стемнеть, видно вокруг ничего не было. Кроме надписей:
— Да, — прохрипел Жека. Чувствовал он себя не очень хорошо. Сильно замерз — хорошо еще, что лето! — хотел пить и есть… у него же в рюкзаке была вода! Жека носил его всегда надетым спереди, потому при падении вещи не должны были сильно пострадать.
Надписи, тем временем, продолжали появляться:
— Прям глаза разбегаются, — пробормотал в полном охреневания Жека. После глотка воды говорить стало легче.
Не сказать, чтобы «способности» были совсем бесполезными, но как–то он не комплексовал на этот счет. Во–первых, еще до аварии, Жека видел без одежды других ребят в душе после тренировки и мог сравнивать. У все у него там было в порядке. Во–вторых, даже если бы он хотел что–то увеличить, то какой смысл? Прибор у него все равно не работал. Он даже не дрочил последние четыре года. Не то, чтобы он прежде этим особо увлекался, как–то больше на тренировки силы тратил, но иногда бывало. Теперь же…
— А другое что–нибудь нельзя выбрать? — спросил он.
Ответа не последовало. «Перечень» все еще оставался перед глазами.
— Два, — сказал тогда Жека. Пусть уж будет сантиметр второго уровня, хотя и непонятно чем он лучше, чем сантиметр первого.