Ребята нашего двора. Вот это было лето!

А жара какая! Даже всегда трепещущая осина стоит не шелохнется. Только громко стрекочут кузнечики. Гунтис говорит, что они поют не горлом, как птицы, а шуршат ножками об крылышки. Чудно! Надо бы одного поймать, проверить. Малыш бросился за большим зеленым кузнечиком и накрыл его. В этот самый момент от реки донеслось разудалое пение. Вовка мигом схватил воздушное ружье и встал на пост. К лагерю приближались двое парней, один — в морской тельняшке и обтрепанных брюках-клеш, а другой с виду настоящий стиляга.

— Стой! — окликнул незнакомцев Вовка. — Здесь летний лагерь нашей бригады, посторонним вход воспрещается.

— Алло, Джек, тут, кажется, кто-то чего-то сказал?

Стиляга притворился, будто не видит Вовку.

— Если вы сейчас же не уйдете, я буду стрелять! — рассердился Вовка.

Джек дал малышу щелчок по лбу и вырвал ружье из рук.

— Отдайте мое ружье! — Вовка уже глотал слезы. А Марс, заливаясь лаем, норовил ухватить чужаков за икры.

— Что тут за шум? — В дверях дачи показалась Шульце.

— А-а, достопочтеннейшая теща! — отвесил ей низкий поклон стиляга. — Дорогих гостей поджидаете?

— Это еще что за чучела гороховые? — возмутилась Шульце.

— Не извольте беспокоиться, мы хотим только посмотреть, как вы тут устроились, — невозмутимо заявил стиляга. — Ты, Джек, развлеки тещу, а я сейчас… — и он прошмыгнул за дверь.

— Не лезьте в бутылку, мамаша, от волнения портится цвет лица, — загородив собой вход, издевался Джек над хозяйкой.

— Ол райт, полный порядочек, можем чапать дальше, — сообщил стиляга, показавшись из двери и размахивая большим кругом колбасы и буханкой хлеба. — Успокойтесь, гражданочка, больше мы ничего не взяли. Напитки держим при себе, — он хлопнул себя по карману, из которого торчало горлышко бутылки. — Пошли, Джек!

— Чтоб вам подавиться этой колбасой! — в сердцах кричала им вдогонку хозяйка. — А ребенку-то ружье отдайте!

— Приходите завтра, прием с десяти до семнадцати, — с издевкой бросил на прощанье Джек, и они разболтанной, вихляющей походкой убрались со двора.

Джон Хиггинс уходит в далекое море,
Бросает девчонку красивую в горе… —

прогорланили они напоследок и скрылись в лесу.

Когда ребята вернулись с дальней прогулки, Вовка был весь зареванный. Хозяйка лежала в постели с холодным компрессом на лбу. Весь дом пропах валерьянкой.

— Утри слезы, малыш. Рассказывай, что случилось! — приказал Алька.

— Эти бандиты… — всхлипывал Вовка, — я выстрелил, а они отняли у меня… — Вовка заревел белугой.

— Ведь ты же мужчина! Ну, что они у тебя отняли?

— Ру… ру… ружье.

Постепенно выяснилось, что произошло в их отсутствие.

— Не иначе как разбойники, — убежденно заявил Янка.

Остальные ребята отвергли такое предположение. Почему же они тогда взяли только колбасу? Ведь в доме есть одежда, деньги.

— Это работа индейцев, — осенило Майгониса. — Они подкараулили, когда нас нет дома, и подослали этих бандитов отнять у нас ружье.

— Это скорее всего иностранные шпионы, — решил Гунтис.

— Правильно, Гунтис! — загорелись близнецы. — Они, наверно, приплыли на лодке. Небось проголодались, как волки, а в Юрмалциемс им заявиться нельзя — там милиция.

— Как они вели себя? — продолжал Алька выспрашивать Вовку. — Вынюхивали, высматривали чего-нибудь?

— Вынюхивали, — подтвердил малыш.

— А давно это было?

— Да нет, совсем недавно.

— Значит, далеко уйти они не могли. Ребята, айда в погоню! Поймаем и отведем в милицию.

Пока родители готовились к обеду, ребята уже были в лесу. Рассыпавшись в цепочку, они молча двинулись вперед. Алька старался не отставать от Марса, а пес, пригнув морду к земле и свирепо рыча, бежал по лесной дороге. Солнце палило нещадно. На деревьях замерла листва, даже птицы замолкли. Лес будто погрузился в полуденную дрему.

С Альки пот катился градом, но он ни на шаг не отставал от Марса. Вдруг собака остановилась и, нюхая воздух, заметалась из стороны в сторону. В ту же минуту раздался свист Майгониса.

— Вон там двое сидят и пьют водку, — доложил Майгонис.

— Придержи Марса, смотри, чтобы не залаял! — Алька сунул собаку Тонису за пазуху. — Мы с Вовкой пойдем поглядим, они это или не они. А вы спрячьтесь в том сосняке. И чтобы ни звука!

Немного погодя разведчики вернулись.

— Они, — сообщил Алька. — Вот что, мы останемся сторожить, а Янка с Гунтисом давайте бегом в лагерь и расскажите все товарищу Калныню. Пусть он посоветует, что делать.

— Никуда я не пойду, — воспротивился Гунтис. — Я корреспондент и должен быть в гуще событий.

— Тогда беги ты, Лара! И захвати санитарную сумку, мало ли что может случиться.

«Иностранные шпионы» были окружены по всем правилам военного искусства. Они удобно растянулись в тени молоденькой сосенки и уписывали краденую колбасу, время от времени отхлебывая из бутылки. Воздушное ружье висело тут же на ветке.

— СРТ-1047 отплывает в дальнее, на него можешь поставить крест, — распространялся один. — МБ-345 комсомольский, там тоже дышать нечем. У нас, сам знаешь, старик дрянь попался, а МБ-73 — как раз то что надо. У штурмана связи, свой в доску, кое-что сплавляет налево.