Рейтар

— Батарею отбить пытались, — сообщил Ниган, прибежавший с очередной парой снарядов. — Отбились, из бастиона пособили, но тяжело. Ополченцев пока нет, людей всего ничего. Вилан до воротного бастиона дошел, ход как раз дотуда, и дальше ход не ведет. Ящик патронов притащил к карабинам.

— Это хорошо. А с этими… ладно, отвлечем сейчас, — ответил я ему, не отводя ствола револьвера от двери наверху лестницы. — Закладываем. И заряд давай, хватит.

Чугунные остроголовые бомбы лежали небольшим штабелем под самой дверью. Было бы время — больше бы навалили, а пока вот так, все больше с целью отвлечь. Ниган присел, закладывая подрывные заряды под боеприпасы. Должно сработать, куда оно денется. Моток порохового шнура раскрутился по всему коридору, взвод со всех ног, топоча и толкаясь, бросился обратно к батарее, остались лишь мы с десятником.

— Ну что, мастер взводный, начнем? — спросил Ниган, утирая обильный пот со лба.

Борода его слиплась сосульками, на рубахе потные пятна уже сливались в одно. В потерне было душно, я сам был как из бани.

— Зажигай и бежим, — кивнул я.

Чиркнуло по кремню кресало, загорелся сухой трут, шнур выбросил хвост ярких искр, пламя побежало по нему. А мы со всех ног понеслись по коридору в противоположную от направления бегущего огонька сторону. Взлетели по каменной лестнице, захлопнули за собой дверь в подземный вход. Не удержавшись, я бросился к бойнице, присел рядом, выглядывая и стараясь быть незаметным.

Рвануло совсем вскоре, и минуты не прошло. Гейзерами выбило облака пыли и дыма через решетку в мостовой, из малых окошечек цоколя казармы. Я даже разглядел вдруг начавшуюся суету за окнами и решив, что железо надо ковать покуда оно горячее, крикнул:

— Вилан, дуй обратно в бастион, скажи, чтобы не давали валашцам к канализационным решеткам походить, а то они нас гранатами забросают. Остальные — за мной!

И поскакал по ступенькам вниз, в подвал. Десяток Нигана бежал следом, молча, громко сопя и позвякивая железом. До перекрестка успеем первыми, это точно, мы такого ждали, а для противника взрыв сюрпризом стать должен. Пока чухнутся, пока соберутся, пока что предпримут — мы уже рядом будем.

Бегом, бегом, бегом, пружинит сухая пыль под сапогами, поднимается облаками, садится на потные лица и мокрую форму. Неудобная форма у валашских драгун, скорее бы в свою переодеться, в привычную.

Ход заволокло густой пылью и удушливым дымом, дышать стало тяжело, многие закашлялись. Но никто не остановился, все неслись следом. Вот последний колодец, свет через него едва теперь пробивается, зато сверху слышна такая стрельба, словно у каждого солдата теперь по картечнице, лупят из всех стволов почем зря. Но решетка закрыта, никто гранаты на голову не сбрасывает.

О гранатах, кстати. Выглянув за поворот, увидел лишь вынесенную дверь наверху и наполовину превратившуюся в щебенку каменную лестницу. Выдернул тяжелый чугунный цилиндр из жилета, рванул проволочную петлю, выдернув фосфорную спичку из пороховой трубки. Брызнуло искрой, зашипело, и, выскочив из-за угла, метнул гранату вверх, в дверной проем, разваленный и искореженный, и увидев, как гаранта залетела внутрь, отскочил за угол. А как кто ее обратно выпнуть успеет? Всякое бывает.

Не выпнули, грохнуло полноценно, и не успели еще хлестнувшие по стенам острые чугунные осколки упасть на пол, я уже бежал наверх, выставив револьвер вперед и опасаясь только одного — поскользнуться на щебенке, засыпавшей лестницу, и свалиться, застопорив бег всего десятка. Вылазка должна получиться, обязана просто.

У самой верхней ступеньки снова присел, а Ниган и кто-то еще забросили внутрь еще две гранаты. Бабахнуло почти одновременно, тусклые вспышки осветили сводчатый потолок на мгновение, а дальше весь десяток дружно вкатился внутрь.

В подвальном этаже пыли было меньше чем в потерне, а света примерно столько же. Первое, что я увидел — изувеченный труп валашского солдата, которого, похоже, снесло вылетевшими от взрыва дверями. Еще один труп, без головы и одной руки, лежал дальше, плавая в луже крови. За перевернутым столом тяжко стонал тяжелораненый. Я мельком глянул на него — от лица ничего не осталось и шевельнуться, похоже, не может, грех его таким оставлять.

В проеме двери показалась фигура в серой форме и сразу свалилась — я дважды выстрелил в валашца из револьвера, убив его на месте.

— Занять позиции, дверь на прицел! — крикнул я. — И под гранаты не подставляйтесь! Ниган, одного пошли к бастиону, пусть Хоргу доложит, что мы в подвал казармы вошли!

— Так, взводный! — рявкнул тот, оборачиваясь к бойцам.

Снова серая фигура в дверях, вспышка выстрела в никуда — весь десяток укрылся за колоннами и в дверных проемах батальонных складов, и дружный залп в ответ, буквально снесший фигуру, словно ветром сдул.