Реликт

— Нет. Я вроде как «умру», вместо меня похоронят восковую куклу, организацию получит Тони, а я… типа, уйду в темноту ночи на пенсию. Все продумано. Насчет того, кто я… Я — мафиози в третьем поколении. Мой дед торговал выпивкой во времена «сухого закона» в объемах чуть меньших, чем Аль Капоне, но, в отличие от последнего, не попался. Мой отец занимался контрабандой и наркотиками — и не попался. Я возглавляю свою ветку «семьи», нажил немалое состояние и влиятельных врагов, всех их пережил — и не попался. Я знаю толк в конспирации и секретности. Вот смотри, Владислав. Ты попался. Я выследил тебя, и это при том, что в операции были задействованы сотни людей, из которых никто не знал сути, ну кроме Тони и непосредственных участников твоей поимки. Просто потому, что я прослыл бы выжившим из ума стариком и потерял авторитет и власть. Я вцепился в этот призрачный шанс и настиг фантома, в существовании которого даже не был уверен. В считанные месяцы я разработал методики поиска и нашел тебя — и оказалось, что не так-то сложно это было. Не так-то и хороша твоя конспирация, если тебя нашел тот, кто даже наверняка не знал о твоем существовании. Да, до сего момента вас защищало неведение: вампиры и правда стали гламурной байкой для юных девочек, мечтающих о вечной любви, и, как ты сам и сказал, их образ уже не имеет ничего общего с реальными вампирами. Но представь, что будет, если кто-то из вас однажды допустит ошибку? Если ваше существование однажды перестанет быть секретом? Вас в два счета переловят, потому что прогресс не стоит на месте, а вы от него отстали. Вы — анахронизмы, вот как ты. Уволок баул с баблом с дикой скоростью, но упустил из виду, что современные камеры видят ночью. Тебе повезло, что камера, которая тебя засняла, была моей… Ваше прикрытие ненадежно, меры безопасности никчемны: я вышел на тебя спустя неделю после твоего налета. А все время после потратил на проверку гипотезы. Раскопал твое поведение, Райбека… Тебе не кажется, что найти тебя в трехсоттысячном городе за неделю как-то ну очень уж быстро? У вас нет организации, и то, что ты добываешь себе деньги простым воровством, используя свои способности — еще один губительный просчет. Ты балансируешь на грани провала. Верней, ты уже провалился, и не в первый раз, уж коль сам признал, что случалось тебе в клетке посидеть. И вот тут на сцену выхожу я, конспиратор в третьем поколении. Я разработаю для вас новую систему безопасности, напишу руководства, как избегать внимания и не стать жертвой развивающихся технологий, выработаю новые схемы прикрытий. Я могу выстроить систему, которая будет обеспечивать секретность и снабжать вас деньгами за счет предприятий, которыми вы будете владеть через кучу подставных лиц. Вот как ты считаешь, небольшие неудобства, связанные с моим появлением, стоят всех тех проблем, которые я могу решить?

— Звучит… заманчиво, признаю. Но есть одно «но».

— Какое?

— Я не знаю, что и как ты будешь решать потом, но знаю, какие проблемы ты создал прямо сейчас. Даже не знаю, а вижу. Если голову поверну.

— О, вот тут как раз проблемы нет совсем.

И тут за моей спиной раздались два хлопка и хруст пуль, пробивающих череп. Я резко повернул голову и успел увидеть, как падает второй мордоворот. В подвале сладко запахло кровью.

— Проблема решена, — сказал Тони.

Я хмыкнул.

— Их же вроде было пять?

— Трем травмированным я вколол морфин… с передозом.

— Ловко. Только понимаешь, Тони, проблема решена не до конца, ведь остался еще ты.

— И что с того? Если я ляпну что-то о том, будто вампиры существуют — угожу в психушку. Все просто: дедушка Луиджи получает то, чего хочет он, а я получаю организацию и забываю все это, как бредовый сон.

— Что забыто — может быть вспомнено, Тони. Ты уже знаешь, что я существую, и настанет день, когда ты, старый и больной, попытаешься снова поймать меня или своего деда, чтобы получить то же самое, что и он. Увы, но все живые души в мире делятся на две категории: на вампиров и на тех, кто о них не знает. Ты не вписываешься ни в одну.

— Да какое это имеет значение, если…

Я так и не узнал, что Тони хотел сказать, потому что раздался еще один хлопок, у него во лбу появилась дыра и он молча завалился назад. Из его черепа начал валить густой белый дымок, мерзко смердящий.

— Ну и вонь!!!

— Пули со щелочью, — вздохнул дон Луиджи. — Я подумал, что даже если мертвое нельзя убить — то физически разрушить при помощи едкой щелочи все равно можно. В общем, Владислав, я сжег мосты и не откажусь от своего плана. У меня еще четырнадцать таких пуль в пистолете, так что либо мы заключаем сделку, либо ты испытаешь их действие на себе.

Я насмешливо фыркнул:

— Сделку? С уродом, порешившим собственного внука? С ним ведь ты тоже сделку заключил, да?

Он тяжело вздохнул.