Резервный космодром

В наступившей глухой тишине особенно отчетливо, зловеще слышалось потрескивание остывающего стеклобетона, да редкие, отдаленные, смягченные расстоянием звуки обвалов и осыпей — это продолжали разрушаться здания, не выдержавшие адской температуры плазменного удара.

Насыпь, отделяющая космодром от пустошей, устояла, хотя множественные ударные волны взломали наклонные стеклобетонные плиты, которыми был уложен обращенный в сторону стартопосадочных полей склон.

— Инга? Жива? Ответь мне! Да открой глаза, все уже позади!..

Она с трудом повернула голову.

Мир казался черно-белым лишившимся красок, слова Вадима после оглушительных громовых раскатов слышались как шепот…

— Идти сможешь?

Она кивнула.

— Тогда — поднимайся! Иван, — вперед! До ближайшего входа в бункерную зону метров четыреста! Прокладываешь путь. Следи за аномальными зонами тепла! Все, двигаемся, в темпе, пока стихло!..

* * *

Их взглядам открылось жуткое зрелище.

Спускаясь по склону, обращенному в сторону космодрома, они вынужденно лавировали меж поднятыми на ребро, размягченными жаром плитами, чуть ниже зловещим темно-вишневым сиянием истекали глубокие, покрытые стекловидной массой воронки, оставшиеся на месте позиций батарей противокосмической обороны, еще дальше виднелись сумеречные руины зданий, испятнанные источающими багряный сумрак язвами расплавленного стеклобетона …

Ни людей, ни машин…

Мертвое, напоенное жаром и пеплом пространство…

Инге стало жутко, она судорожно вцепилась в руку Вадима, стараясь не отстать.

На фоне багряного сумрака медленно проступали сюрреалистические формы, — здания, подвергшиеся мгновенному нагреву, оплыли, крыши куполообразных ангаров провалились внутрь, стреловидные башни диспетчерского контроля лежали в руинах, основное строение космопорта потеряло узнаваемые формы.

Через минуту, ступив на стеклобетонное покрытие стартопосадочных равнин, они наконец заметили первые признаки движения — из недр бункерной зоны появились резервные сервомеханизмы.

Рощин, в отличие от Инги, не давал воли эмоциям. Он шагал средь руин, по крохам собирая информацию, отдавая мнемонические приказы уцелевшим подсистемам и вышедшим на связь сервомеханизмам.

Картина, постепенно складывающаяся в рассудке галакткапитана, выглядела удручающе.

Внешняя, не относящаяся к бункерной зоне инфраструктура «РК-5» была разрушена на шестьдесят процентов. Погибла дежурная смена мнемоников, под обломками ангаров оказались погребены четыре готовых к старту истребителя, от командира Пятого Резервного полковника Балкашина, отдавшего приказ на старт дежурного звена «Стилетто», более не поступало никаких команд.

Основной летный состав двух штатных эскадрилий, к моменту орбитального удара находился на другом материке. В отсутствии связи Рощин мог лишь предполагать, что офицеры под командованием майора Сабурова сейчас выдвигаются к космодрому, но как быстро и в каком составе они прибудут, оставалось неясно.

Постепенно, по мере того, как два человека и сопровождавший их андроид углублялись в зону руин, вокруг появлялось все больше технических сервомеханизмов, спешивших на разбор завалов.

— Вадим, куда мы идем? — Инга больше не могла выносить тягостного молчания.

— К входу в бункерную зону. — Ответил Рощин. Он хотел что-то добавить, но в этот момент, пробив клубящиеся облака, над стеклобетонной равниной появилось звено «Стилетто», — истребители снижались, удерживая строй, хотя за одним тянулся шлейф дыма, а два других были объяты нежно-изумрудным сиянием суспензорных полей.

Проводив их взглядом, Вадим после нескольких тщетных попыток связи с пилотами, вновь повернулся к Инге:

— Идем.

Взглянув на осунувшееся, угрюмо-сосредоточенное лицо галакткапитана, Инга воздержалась от дальнейших вопросов.

* * *

Через минуту Рощин остановился у входа в бункерную зону комплекса.

— Иван, останешься здесь. Вот чип связи. При появлении людей — докладывай немедленно.

Отдав распоряжение андроиду, которого считал мобилизованным в силу обстоятельств, Вадим разблокировал систему доступа и уже не приказал, а попросил:

— Инга мне потребуется твоя помощь.

Она кивнула, хотя в глазах, как показалось Рощину, промелькнули смятение и страх.

Он по-своему истолковал ее замешательство:

— В бункерной зоне ты будешь в безопасности. — Вадим посторонился, пропуская девушку в переходную камеру шлюза.

Инга с трудом заставила себя перешагнуть порог. Ее внезапные, необъяснимые чувства вырвались из-под контроля рассудка, она оглянулась и тут же потупила взгляд…

— Что с тобой? — Вадим ощутил исходящую от девушки волну парализующего страха.

— Все в порядке. — Сухим, ломким голосом ответила она. — Веди.

Он не стал донимать ее расспросами. Во-первых, ситуация не располагала, во-вторых, не каждый мужчина сохранил бы присутствие духа после всего пережитого на коротком отрезке пути от поселка археологов до космодрома. Подсознательный страх Инги вполне объясним. Как должна чувствовать себя девушка-археолог, которую приглашают пройти в недра секретной военной базы?

Простые объяснения не всегда бывают верными, но Вадим понял это чуть позже.