Рихард Феникс. Остров. Книга 2

Нолан выскочил в черничные сумерки, следуя, как и днём, за сыном главы, но уже младшим. С Симоном он и двух слов связать не мог. Совсем тот казался чуждым. Полная фигура скрылась за деревьями там, где начинался спуск к библиотеке.

Столько воспоминаний было связано с этим местом. И из последних, самых ярких: грозовая ночь нападения, стрелок, огненная плеть во тьме и отчаянный крик Рихарда. Нолан приотстал, давая Симону перевести дух. А когда поравнялся, тот стоял у обрыва и бросал вниз мелкие камешки. Брат Маджера равнодушно посмотрел на догнавшего его человека, будто не удивился, будто так и должно всё быть. Они сухо поздоровались. Детектив не стал ходить вокруг да около, заявил:

— Мне надо с тобой поговорить.

— Ну да, ну да, столько лет не надо было, а теперь вдруг приспичило, — рассеяно откликнулся Симон.

Нолан вспомнил разговор Симона и Тавира, пересказанный Рихардом. Что-то не сходилось. Да, время совпадало, но по воспоминаниям Маджера, убил заключённых всё-таки Чиён. Или нет? Одного уж точно. Чиён в воспоминаниях сказал, что его ждали. Кто? Наверное, Брунгильда. А если это был не Чиён? Нолан смотрел сквозь собеседника, пытаясь подобрать слова. Всё путалось в голове.

— Это Маджер тебя так разукрасил? — с лёгким любопытством в голосе спросил Симон.

Нолан встряхнулся, ответил:

— Да… Немного… Немого усилий нужно было для плодотворного диалога.

— Хм, усилий… Я думал, ты не из тех, кто машет кулаками, чуть что.

— А я думал, ты всегда держишь на расстоянии вытянутой руки Тавира. Где он?

Симон швырнул камешки в пропасть, вытер ладони о штаны и спрятал руки в карманы. Внизу послышался глухой перестук. Когда затих, сын главы ответил:

— Его сейчас здесь нет.

— И когда же он вернётся? — Нет ответа. — Мне надо с ним поговорить. Ты знаешь о чём.

Симон лишь покачал головой. Нолан выругался про себя. Даже не смотря на просьбу Маджера не использовать на его брате ту силу, а она бы сейчас так была бы уместна, детектив слишком утомился, израсходовал всё, что было. Поэтому следовало поднапрячься, чтобы выбить правду из этого скользкого типа. А он юлил, не желая делиться сведениями:

— А если не знаю? Задай вопрос иначе, и тогда я тебе отвечу.

— Когда вернётся Тавир?

— Не имею ни малейшего понятия.

Нолану захотелось стукнуть собеседника. Эта игра по переливанию из пустого в порожнее была очень утомительной, хоть и только началась.

— Неужели отец его не волнуется за сына? Как бы сильно ты не опекал мальчишку, у него всё ещё есть отец!

— И две младшие сестры… И мать, сбежавшая из Дома Матерей… Что? Наш знаменитый детектив этого не знал? Хотя, это к делу ведь не относится. Морицу плевать на сына. Всем плевать! С ним же в новогодний ручеёк ни одна девчушка не встала. Даже на меня, помнится, спрос был! А на тебя? А, как такое можно забыть⁈ Много девочек тогда за тобой вились в первый новый год после инициации. Всех истанцевал, да в невесты ни одну не выбрал. А вот сестру нашу молоденькую дождался. Ай-яй…

— Симон, либо ты ответишь на мои вопросы сейчас и честно, либо мне придётся вызывать тебя в управление через суд Лагенфорда! Выбирай.

— Ишь, как запел. А пока малой тут твой был, ты и слова сказать никому не смел. Раздухарился, распушил перья как один остался!

Симон нагнулся, поднял горсть камешков. Оранжевое пламя заплясало на них. Сын главы глянул сквозь собеседника и тихо, будто бы сам с собой, заговорил:

— Я не знаю всего и знать не хочу. Больно это опасно. И говорить тебе это тоже не хочу. Но ты же — цепная псина правосудия — докопаешься. И мэр наш хорош: чужими руками грязь свою отмывать. Благородно, справедливо? Отнюдь! Да все хороши. Один ты у нас чистенький, во всякое не лезешь, никому дорогу не переходишь…

Камешки застучали по склону. Нолан скрипнул зубами. Раздражение ядовитыми волнами поднималось изнутри. Нужно было сдержаться, не перебивать. Авось, чего путного расскажет.

— Откуда бы начать? — продолжил Симон, перебрасывая в ладонях раскалённые до красна кругляши.

Ветер засвистел внизу, закачал деревья, и детективу пришлось придвинуться, чтобы не пропустить ни слова. Собеседник блеснул оранжевым из-под полуприкрытых век.

— С начала и как можно ближе к сути, — не вытерпел Нолан.

Симон хохотнул и покачал головой.

— Я знаю, что вы сейчас там выясняете, кто такой нехороший напал на советников и грохнул тех преступников. А если у тебя хватило ума спросить про Тавира, то рассказать мне придётся чуть больше желаемого. Ведь это началось не сегодня и даже не в этом году.

* * *

История, рассказанная Симоном Фениксом

Четырнадцать лет назад, обогнув материк с запада, миновав льдистый северный океан, в море Тарбах, откуда берёт своё начало широкая и бурная река Разлучинка, которую кое-где по-старинке называли Великой, приплыли пять кораблей из королевства Радонас, что стоит у дельты этой самой реки. На берегах моря Тарбах вот уже полторы тысячи лет как раскинулось Триединство Энба. И жители его городов очень ревностно относились к чужакам.