Русофобия 2.0

Кстати, западное телевидение тотчас же оборвало трансляции с «евромайдана», как только на киевскую площадь вышли неонацистские группы «Правого сектора» и ультранационалисты и бандеровцы из «Свободы», вооруженные огнеметами, автоматами и пистолетами. Западные СМИ не только не увидели русских погромов в Одессе, но они предали забвению эти факты, растиражировав нацистскую версию резни русских, учиненную нацистами на Куликовом поле. Патентованный советолог Шевцова, по существу, изложила пронацистскую западную версию событий на «евромайдане». Ее заслуга лишь в том, что она сфальсифицировала историю и пустила в ход принятый в академической среде наукообразный язык. Откуда у нее сведения о «намерениях» русских, она промолчала. Что можно было понять из ее псевдонаучного доклада, так это неуклюжую попытку отвлечь внимание от реальных событий и подменить реальность давно прокисшими мифами.

Ключевое слово каждого русофобского высказывания – самодержавие. Оно используется как указание на отсталость России. Россия – чумазая и необразованная. Еще менее просвещенная, чем Украина. Разве вы не знаете, что «украинцы издревле жили по магдебургскому праву[55], а первый словарь русского был составлен украинцем в Киеве»? Советологу Шевцовой не приходит на ум, что этот «украинец» на самом деле был русским человеком, ощущавшим себя русским до мозга костей. Всю свою жизнь он жил в России и посвятил свою жизнь изучению родного языка[56].

Беспросветный расизм Шевцовой воспроизводит, по сути дела, высказанные в начале «холодной войны» мысли Джорджа Кеннана, одного из самых железобетонных пропагандистов западной точки зрения на Россию. Он был одним их тех, кто в ХХ веке внес наибольший вклад в такое представление о такой России, какое больше всего устраивает Запад. Кеннан сформировал образ России на потребу Западу. Причем неважно, царской или большевистской России – ее народ варварский и отсталый во все времена. В России всегда правят люди замшелых традиционных взглядов с характерным для русских чувством неуверенности. Русские неизменно готовы изолировать себя от внешнего мира, неизменно подчиняются воле Самодержца, пребывают в поисках «безопасности», постоянно и упорно прибегают к методам борьбы на грани смертельного риска во имя полного уничтожения конкурирующих держав. Русские никогда не смирятся с соперником, никогда не пойдут с ним ни на какие компромиссы. Следовательно, их государство можно подчинить только «логикой силы» [57].

Согласно Кеннану, коммунизм только укрепил самую изуверскую из великих держав, подчинив ее самой безжалостной утопической идеологии. Именно на этой питательной почве концептуально произрастает идея поляка Бжезинского. Проблема Америки и Запада в целом – не в том, чтобы уничтожить коммунизм. Главное для них – стереть с карты мира Россию, подчинив ее Западу. При этом Гитлер был только чуть-чуть радикальнее. Он призывал избавиться от России путем захвата ее территории и уничтожения русских. Обратите внимание, что в своем описании России Кеннан подчеркивает роль «русских инстинктов» – варварства и врожденного насилия. Россия, заявлял он, всегда была и навсегда останется такой. Речь идет не о политике или видоизменившихся обстоятельствах. Это якобы глубинная особенность русской души, каковы бы ни были ее современные правители. Новейшая версия русофобии, которая утвердилась сегодня на Западе, базируется на том же принципе – на вечном проклятии русских без права на обжалование. Перед нами расизм в чистом виде. Он на устах и в умах тех, кто считают себя наследниками Просвещения. Малая толика «историзма» в духе Вико или Грамши[58] способна разрушить подобные представления о России. Но требовать исторического подхода к проблеме – значит требовать слишком многого от тупого англосаксонского прагматизма.

На Западе применяются свои весы и две меры, одна из которых предназначена для Востока, а другая – для Запада. Великие западные державы всегда правы, восточные – всегда на стороне сил Зла. В силу своей природы, а не по положению на карте мира. Никому на Западе не приходит на ум, что постоянное историческое давление Запада на Россию предопределило отчуждение России от Запада. На этот факт обратил внимание проницательный британский историк Арнольд Тойнби. Он заметил, что русская политическая традиция вызывает такое же раздражение у самих россиян, как и у соседей, которые по отношению к России испытывают чувство неприязни и опасения. Правда, считает историк, русские научились делать хорошую мину при плохой игре, возможно по привычке, но отчасти и потому, что считают свою позицию наименьшим злом ввиду враждебной альтернативы – подчиниться завоевательной агрессии соседей[59].