Русский смысл

Венеция стала подлинным наследником дьяволократии Карфагена, главным врагом христианства, несмотря на формальную приверженность Церкви. Венеция стоит за одним из самых отвратительных деяний христианского Запада – захвата крестоносцами Константинополя. Дож Венеции Дондоло обвел вокруг пальца простодушных вождей франков, вынудив их делать то, что они делать совершенно не собирались. И в падении Византийской империи Венеция сыграла зловещую роль. Не одну сотню лет все государственные усилия Венеции были направлены против духовного центра православия – Царьграда.

Дьявольски изощренные венецианские банкиры путём сложных манипуляций сделали так, что Константинополь постепенно утратил контроль за своими собственными финансами, доходы Византии потекли на Запад. Архимандрит Тихон (Шевкунов) назвал Венецию Нью-Йорком XIII века, пояснив: «Здесь вершились финансовые судьбы народов». За венецианской экономической моделью точно так же, как и в Карфагене, отчетливо просвечивает определенная антидуховная модель.

Но не только Царьград был тогда центром тех сил, которые противостояли антитеизму. Само западное рыцарство, особенно в высшей точке своего духовного развития – в крестовых походах, противостояло планам Антихриста. На крестовые походы налипло много мерзости, но это во многом благодаря влиянию Венеции, да и кроме того – рыцари Света ни когда не бывают совершенны (Об этом моя трилогия «Рыцари былого и грядущего»). Не надо думать, что рыцарь-крестоносец – это ангел во плоти, а венецианский банкир – это демон во плоти. Мы говорим о тех силах, которые стояли за этими фигурами, и о том, в какую сторону эти силы тянули человечество. При этом понятно, что венецианцы не ели младенцев на завтрак, а крестоносцы в перерывах между сражениями не только молились.

Архидемоном нового времени стала Британия, доказательствами этого можно наполнить целую книгу. Британия весь мир заполонила идеями чуждыми христианству и разрушительными для Церкви. Достаточно вспомнить, что Британия стала родиной самого отвратительного типа протестантизма, когда монарх, то есть мирянин, провозгласил себя главой Церкви. По сравнению с этим даже непомерные амбиции епископа Рима выглядят относительно безобидно. Даже в Германии протестантизм всё же расколол страну, то есть полстраны не поддались безумию Лютера. А британские лорды дружно кивнули. На всю страну нашёлся лишь один стряпчий, Томас Мор, сказавший «нет». Точнее, не сказавший «да». Но и за это ему отрубили голову.

Вы думаете, почему именно Честертон создал такую яркую и убедительную картинку сатанинско-коммерческой цивилизации Карфагена? Да потому что он писал её фактически с натуры. Он открыто об этом говорил: «Люди, которых мы встречаем на приемах за чайным столом – тайные почитатели Молоха и Ваала. Именно эти умные практичные люди видят мир так, как видел его Карфаген». Духовно чуткий британец, сознательно отвергший мерзость англиканства, очень хорошо понимал, в каком государстве живет.

Кто же в новое время противостоял демоническому владычеству Великобритании? Две силы, ещё куда более несовершенные, чем Спарта, Рим, Царьград и рыцарство. Сначала Наполеон, пытавшийся реабилитировать и утвердить консервативные, традиционные ценности, включая рыцарский дух. Наполеон – гений порядка, не случайно он реанимировал римское право, создав знаменитый кодекс. Наполеон всё вокруг себя упорядочивал и структурировал, он явно был предназначен стать орудием Божьего Промысла, но «родимые пятна революции» не позволили ему осознать своё предназначение. Всю жизнь, воюя с Британией, он совершенно не осознавал её, как источник мистического зла, напротив, он тянулся к британцам, хотел видеть в них друзей, да вот они не хотели, прекрасно понимая, что замыслы Наполеона несут в себе глобальную угрозу их демоническому владычеству. Наполеон, конечно, не был совершенно слеп, он говорил: «Поведение Англии достойно первых веков варварства, это государство использует своё могущество во вред всем». Но из этого меткого наблюдения он не сумел сделать надлежащих выводов.

Второй инструмент был ещё хуже. Третий Рейх. Его идейной основой был антилиберализм и антикоммунизм. Рейх призван был сражаться против этих двух проявлений безбожия, но осознавал своё предназначение очень смутно.