S-T-I-K-S. Территория везучих

Но, похоже, враждебно настроенным невидимкам сейчас не до преследования, им ведь тоже досталось, и, судя по количеству пролитой крови и оставленному телу — неслабо. Никто не пытался стрелять вслед, кидать гранаты из ниоткуда или другим способом навредить, лишь не на шутку возбужденные мертвяки носились туда-сюда, но уже не с прежней интенсивностью — основное скопление осталось позади, твари, наконец, обнаружили место схватки и носились там кругами, возможно, создавая немалые проблемы засевшему где-то неподалеку подраненному противнику (или противникам).

Чем дальше отходили от злосчастной лесополосы, тем меньше попадалось зараженных. Причем видовой состав их выглядел забавно — или развитые, опасные твари классом не ниже лотерейщика, или совсем уж безнадежные доходяги-пустыши, едва волочащие ноги, или даже передвигающиеся ползком на стертых до мяса коленях. Последних так и принято называть — ползуны, а то и совсем уж не принятым в приличном обществе словом с не самой лучшей стороны характеризующим их полезность для иммунных и печальную никчемность.

Все логично — первые не зря считаются опасными, уши у них работают, как полагается, а головы зачастую соображают настолько хорошо, что, расслышав серию громких звуков, они, даже находясь в трех-четырех километрах, могут с высокой точностью добраться до района, из которого доносился шум, не остановившись по пути только из-за того, что представление закончилось. Считается, что слаборазвитые не доходят до конца именно поэтому — в отсутствие источников раздражения быстро теряют интерес или переключаются на что-то другое.

Ну а ползунов Улей назначил вечными опоздавшими. Для них даже незначительное расстояние преодолеть — целое событие. Будь там хоть капля интеллекта, вообще бы не торопились на такой шум, потому как в случае, если сбежавшиеся твари не найдут поживу, может случиться непоправимое. Так уж принято, что более удачливые собратья не видят ничего зазорного в том, чтобы порвать ослабевших — кушать-то хочется всегда, а поедание себе подобных у них преступлением не считается.

Пастор неожиданно свернул на едва заметную дорогу. Асфальт на ней был, но с той, которая осталась позади — разница колоссальная. Сплошные трещины, да колдобины, со стабом не перепутаешь только потому, что понятно с первого взгляда — здесь еще недавно ездили часто и упорно, что для западных территорий нехарактерно. То есть — обычный кластер, стандарт, по которому до загрузки в Улей можно было раскатывать, ничего не опасаясь.

Сейчас все иначе, и дело даже не в том, что езда на автотранспорте по всей территории Стикса сопряжена с риском. Судя по количеству сбежавшихся на пальбу тварей, группа пересекла ту незримую границу, за которой нехорошие изменения начинают нарастать лавинообразно — запад начинает показывать свою людоедскую суть. Если вспомнить стычку, после которой Карат попал в лапы сектантов, тогда мертвяков было куда меньше, сотнями и не пахло.

Хотя не факт, ведь на лесистой местности с обзором дела плохи. Да и запад западу рознь, можно нарваться на миграцию тварей, можно оказаться вблизи популярного у зараженных места, ну и кластеры бывают разными. Те, на которых располагаются города, даже будучи очищенными от населения остаются привлекательными для мертвяков — некоторые опасные твари торчат там от первого до последнего дня, питаясь чем попало (в основном своими менее удачливыми собратьями). Естественно, там и по окрестностям хватает веселья. Зато в малонаселенной местности можно не заметить ни малейшей разницы с востоком.

Если повезет.

Гномик, не переставая тихо поругиваться, принял, наконец, помощь от Черепа, тот уже не раз предлагал. Ухватился за его плечо, после чего начал передвигаться еще хуже — совсем плохи дела. Надо как можно быстрее заняться ногой, поспешно намотанный поверх штанины бинт — несерьезно.

Пастор, оглянувшись после одного из самых сочных высказываний раненого, решил слегка приоткрыть завесу над дальнейшими планами:

— Отсюда два километра до карьера, там зараженных обычно нет и должна найтись рабочая одежда. В этой мы далеко не уйдем, рано или поздно на след кто-то опасный наткнется.

— Баллончики есть, они запах хоть ненадолго сбивают, — предложил Гномик.

Пастор покачал головой:

— Репеллентов больше нет, они в рюкзаке у Туриста лежали.

Карату кожу в трех местах попортило, но в итоге измазалось все, лишь носки не пострадали. Развитые зараженные способны уловить запах следящего за гигиеной человека за десятки, в некоторых случаях за сотни шагов. А если присутствует кровь, эта дистанция увеличивается в разы. Один порыв ветра в нужном направлении, и оттуда может примчаться такая орава, что в три пулемета не отстреляешься.

Бывалые, всего опасающиеся рейдеры, испачкав одежду кровью, стараются тут же от нее избавиться, какая бы хорошая она ни была. Считают, что самая качественная стирка не поможет, зараженные все равно будут чуять любимый аромат.