Сад

Вера покусывала кончик карандаша, временами слегка склонив голову набок, принималась писать в тетради, развёрнутой на столе. Тася тоже записывала. Гутя часто зевала, прикрывая рот ладошкой, — прошлой ночью поздно пришла с вечеринки и не успела выспаться. Лиза, ссутулившись, украдкой доставала из кармана семечки, лущила в руках, скорлупу роняла под стол, а зёрнышки бросала в рот. Катя то и дело почёсывала карандашом за ухом. С непривычки не хватало терпения.

Лектор говорил быстро, речь обильно насыщал терминами: «эрозия», «структура», «органические вещества», «факторы плодородия».

«Слова из него сыплются, как сухари из мешка», — подумала Лиза. После каждого непонятного термина она посматривала на подруг, — неужели девчонкам знакомы эти мудрёные слова? — и опять принималась за семечки.

Вера крупными буквами написала в тетради и передвинула Лизе: «Ты не мышка, перестань грызть подсолнухи». Кому приятны такие замечания? Тоже начальница нашлась! Лиза оттолкнула тетрадь:

— Подумаешь, строгости какие!

— Не мешай, пожалуйста, — попросила Вера.

Агронома раздражало, когда люди, перестав слушать, начинали шептаться. В такие минуты он прерывал лекцию и, укоризненно глядя на шептавшихся, говорил: «Я подожду». Сейчас ему особое удовольствие доставила возможность одёрнуть Дорогину.

— Скоро вы там обсудите свои дела? — язвительно спросил он.

Лиза думала, что Вера всё свалит на неё, но та извинилась и, подтянутая, строгая, снова приготовилась записывать лекцию.

Чесноков перешёл к разделу обработки почвы. Гутя перестала зевать и взялась за карандаш. Лиза забыла про семечки и слушала, не сводя глаз с агронома. Слушали все.

Чеснокову стало приятно, что он, против ожидания и без всяких к тому усилий, пробудил интерес к лекции. Это льстило его самолюбию. И он забыл, что ещё недавно считал вечер потерянным.

Когда он закончил, Вера поблагодарила его от всех комсомольцев.

— Лиха беда — начало, — добродушно улыбнулся агроном.

— А начало положено удачно! — отметил Огнев.

— Ладненько! Ладненько!

Достав из письменного стола варежки, Чесноков шутливо потряс ими перед Верой:

— Сейчас отдать или оставить в залог до завтра? Хотя завтра у меня… — Он вспомнил, что ему нужно готовиться к очередной поездке в город, — попутно разузнает, как там смотрят на затеи Дорогиной, — и, отдавая варежки, пригласил звеньевую на понедельник. — Приходите вечерком. Подробненько поговорим о вашей конопле.

Глава восемнадцатая

1

Самой приятной новостью того года явились огни Днепрогэса, поднявшегося из руин. Одновременно были возрождены восемьсот заводов и фабрик. Окрепли и развернулись во всю мощь ровесники многих фронтовых побед. Так в Рубцовске сошёл с конвейера десятитысячный алтайский трактор, в Красноярске — первый самоходный комбайн.

Павла Прохоровича взволновало и обрадовало то, что — после долгого перерыва — собрался Пленум Центрального Комитета. В решениях Пленума были ответы на некоторые из беспокойных вопросов Шарова, на его раздумье о путях восстановления сельского хозяйства. Павел Прохорович узнал, что конструкторами созданы новые машины. Поскорее бы изготовили их да побольше! А самое главное — там говорилось, что в Зауралье и Сибири следует сеять два сорта пшеницы — скороспелую и позднеспелую. Дойдёт черед и до других новшеств.

Через несколько дней появился Указ о присвоении сорока девяти лучшим передовикам сельского хозяйства звания Героя Социалистического Труда. За первыми наградами последовали другие. Мелькнули знакомые фамилии гляденских колхозниц.

— Девки обскакали нас! — шумел Кондрашов в кабинете Шарова. — Благословляй меня на десять гектаров. Я все курятники вычищу, из всех печей золу выгребу на удобрение. Громкий дам рекорд!

— Действуй! Только на всей посевной площади бригады.

— Ну, ты — опять своё.

В кабинете сидели бригадиры, члены правления, заведующие фермами. Собрались на очередную планёрку. Пришли без опоздания, и Шаров про себя отметил — многие из них в армии привыкли к точности и чёткости, научились ценить время.

— У нас, как на фронте, — заговорил он, и это было не поучение, а раздумье вслух. — Помните, каждое наступление готовилось постепенно, тщательно? Сначала подбросят боеприпасы, горючее, продукты; передвинут резервы; сосредоточат танки, артиллерию, самолёты. А уж потом — удар. Выигрыш сражения. Наша задача — покончить с недородами. И у нас будут ежегодные высокие урожаи…

— Да что ты нам лекции читаешь! — Кондрашов укоризненно ткнул в сторону председателя шапкой, зажатой в руке. — Будут, будут… Через три-четыре года? А мне не терпится. Охота нынешним летом опрокинуть Забалуева на обе лопатки.

— Отлично! — подхватил Шаров. — Посылай завтра подводы за минеральными удобрениями.

Бригадиры докладывали о неотложных делах. Время от времени Шаров вносил поправки. Делал он это так тонко, что иногда слышалось в ответ: «Я тоже подумывал…», «Да, так, пожалуй, будет лучше». Они вспомнили и о дополнительной очистке семян, и о ремонте машин, и о многом другом, что предстояло делать завтра каждому из них.