Самозванец. Кровавая месть

— Нос крючком, загнутым вверх, огромная алая пасть, а из нее длинные клыки. И белые глазки, горящие на черном ужасном лице.

— Свят, свят, свят! Спаси меня, Матка Бозка! — Это бледный как смерть Тимош, вновь подъехавший прямо к задней грядке телеги, принялся креститься и кланяться.

— Ты, лайдак, лучше назад посматривай! — рявкнул на него пан Ганнибал. — Тоже мне святоша нашелся!

— Признаться, я тогда, перед той створкой алтаря, тоже устрашился, вельможный пане ротмистр. Однако вдруг услышал я рядом с собою хихиканье. Это славный отец Пистоний не сдержал в себе смеха. И смотрю: прочие святые отцы переглядываются и, усмехаясь пристойно, подмигивают друг другу. Если творение благочестивого художника Михаэля Пахера, одобренное церковью, вызвало у просвещенных отцов иезуитов смех как произведение фантазии темного человека, стоит представить себе, что сказали бы они о придуманных безмозглым мужичьем лесных демонах!

Некоторое время только и слышно было, что скрипы тележных осей, мягкий топот копыт, позвякивание оружия и сбруи, да еще далекие громыхания, непонятно от чего происходящие. Потом пан Ганнибал вопросил ехидно:

— Выходит, по просвещенной иезуитской науке получается, что нашего мещанина Хомяка замучило до смерти создание простонародной выдумки? Немногим же помогла мне твоя наука, святой отец.

— А разве не предупреждал я, вельможный пане ротмистр, что существует два взгляда на сущность лесных демонов? До сих пор я излагал только первый, весьма распространенный. Второй же изложил на лекции уже упомянутый отец Пистоний после многих оговорок и заверений, что он высказывает только свое личное предположение — и только для того, дабы дать противоположный тезис для учебного диспута о сущности лесных и прочих демонов простонародного происхождения. Мне же его объяснение показалось тогда идеальным, я и сейчас не вижу в нем серьезных изъянов…

— Постой, святой отец, так ты оканчивал Максимилианов университет? заинтересовался пан Ганнибал.

— Да нет, твой покорный слуга, к глубокому моему сожалению, получил образование в училище не столь знаменитом — в Полоцком коллегиуме, а в названном тобою немецком университете я служил ассистентом профессора Пистония и, конечно же, присутствовал на всех лекциях. И понимал я в них, осмелюсь утверждать, побольше, чем юные губошлепы, рядом с которыми сидел за партой.

— Я же просил, патер, чтобы без мудреных слов!

— Ассистент профессора — примерно такой же его помощник, как оруженосец у рыцаря, пане ротмистр.

— Теперь понятно. следовательно, ты познакомился с учением этого Пистония, будучи уже достаточно зрелым человеком. Вот это мне и нужно было знать.

— Amen. Так вот, отец Пистоний напомнил, что в древнем переводе Библии на халдейский язык, называемом «Таргум», говорится о первой, еще до Евы, жене Адама по имени Лилит. Еврейское предание рассказывает, что она, созданная Господом одновременно с Адамом, принялась ему доказывать, что они равны. Когда же ей это не удалось, она улетела. С тех пор Лилит, превратившаяся в крылатый призрак, навещает ночью одиноких мужчин и соблазняет их, желая иметь от них детей. И не только иудеев соблазняла эта ночная красавица: рассказывают, что уговорила она и одного бедняка-немца в Вормсе — утром сластолюбца нашли мертвым. Однако и в боговдохновенной латинской Библии, «Вульгате», переведенной святым Иеронимом, современные ученые богословы находят свидетельства о людях, существовавших до Адама и Ева. Я и сам потом проверял: действительно, в главе четвертой «Бытия» Каин изгнан Богом за убийство Авеля, и Каин говорит: теперь, мол, меня, изгнанника и скитальца, убьет всякий встречный. И Господь сделал ему знамение, чтобы его всякий встречный не убил. Как это может быть, откуда на земном пространстве возьмется «всякий встречный», если на свете нет больше людей, кроме Адама, Евы, Каина и уже мертвого Авеля? А дальше сказано, что Каин пришел в землю Мод, на восток от Эдема, и женился там. Откуда же взялась там эта женщина, если других людей на земле не было? Отсюда вывод отца Пистония: если уж Библия свидетельствует о существовании преадамитов, то они и вправду существовали.

— Преадо… Как ты их назвал? — наморщил лоб пан Ганнибал.

— Преадамиты. Люди, существовавшие до Адама и Евы. Вот отец Мистоний и доказывал, что вся эта лесная и прочая нечисть и есть те самые преадамиты.

Глава 8. Стычка, в которой пролилась только синяя кровь

Неприкрытое изумление пана Ганнибала, а также выражение лица Тимоша, свидетельствующее, что старый оруженосец вот-вот поймет, о чем речь, подстегнули благочестивого оратора, и он с немалым воодушевлением продолжил:

— Не знавшие не только первородного греха, но и постоянной Господней заботы о потомках Адама и