Сердце Башни

И дело было не в том, что ее не уважали. Нет, злобно шипящих расфуфыренных фифочек, желающих запрыгнуть в постель к знаменитому полководцу, да еще и принцу-регенту Агбера, было до фига и больше, и они не упускали случая обозвать их с сестрой всеми известными неприличными словами. Да и среди лиц мужского пола любителей подобных «обзывалок» тоже хватало. Некоторые даже первое время пытались намекать, а то и прямо предлагать оказать и им такие же услуги, которые они, как бы, оказывают Грону. Большинство этих предложений не пережило. А среди тех, кто пережил, выработался очень стойкий условный рефлекс испуганно вздрагивать всякий раз, когда хотя бы одна из шейкарок оказывалась в их поле зрения… Но среди тех, чье мнение было для них с Эмальзой по-настоящему ценно, не было ни одного, кто не выказывал бы шейкаркам самого глубокого и искреннего уважения. Но это не заменяло главного – ни в глазах окружающих, ни в собственных глазах, ни Линдэ, ни Эмальза не было женами Грону. Эх, если бы он даже выбрал хотя бы одну из них… Они бы с сестрой договорились, как делить своего мужчину. Никто бы не оказался обижен, и уж тем более он. Но…

– Еще Грон велел тебе передать, что, хотя он совершенно не сомневается в том, что ты очень хорошо знаешь, как воевать в наших горах, он просит тебя прислушаться к одному его совету.

– Вот как? – Нушвальц усмехнулся. Он, как и любой шейкарец, действительно считал, что гораздо лучше любого из равнинников знает, как воевать в горах. Однако Грон все-таки не просто один из равнинников. Он доказал свое право давать совет старейшине после того, как в честном бою в Утоптанном кругу на глазах у всех победил Шамсальца, одного из лучших воинов рода.

– И что же он советует?

– Он советует не беречь Путь на перевал, – спокойно произнесла Линдэ. Нушвальц замер. Э‑э‑э… это было против всяких правил. Путь на перевал был не просто неприкосновенен, а прямо оберегаем шейкарцами. Именно существование этого Пути и было причиной того, что Кагдерия платила шейкарцам деньги. Но дело было даже не в деньгах. Именно по нему, снизу, «с равнин», как говорили шейкарцы, в их селения доставляли продовольствие, товары, именно по нему приходили торговцы, покупающие шейкарское железо и шерсть. Этот путь являлся воистину артерией жизни! И вот Грон предлагал сделать с ним… что?

– Что он имеет в виду? – напряженно спросил Нушвальц. И Линдэ едва заметно выдохнула. Она прекрасно знала, как все шейкарцы относятся к Пути на перевал и была готова к тому, что после того, как она произнесет это предложение Грона, отец запустит в нее чем-то тяжелым. Но раз он задал вопрос…

– Ничего особенно опасного Грон не предлагает, – с некоторой осторожностью начала она, доставая тубус с тем, что Грон называл странным словом «кроки». – Вот смотри, у Двузубой скалы Путь проходит по стене ущелья, так что с правой стороны возвышается стена, а слева – обрыв. И с него никак не свернуть. Так что если вот тут поставить стену из камней, на которой занять оборону – кагдерийцам придется атаковать только в лоб. Обойти эту позицию они никак не смогут.

Старейшина покачал головой.

– Не слишком удобная позиция. Их много?

– По сведениям разведчиков – до шестидесяти тысяч, – ответила Линдэ. Шейкарец крякнул.

– Тогда вообще глупость. Я смогу собрать всего несколько сотен. А стена получится слишком широкой. Не удержимся. Лучше встать у Козьего урочища. Мы там уже столько раз останавливали кагдерийцев…

– Не забывай, эти идут не для того, чтобы атаковать наши селения, а чтобы прорваться в Насию. И именно туда Грон просит их не пропустить. А позиция у Козьего урочища хорошо прикрывает дорогу именно к нашим селениям. К Насии там можно просочиться минимум тремя путями. Ну, ты же знаешь…

– Я-то да, а вот они-то откуда будут знать об этих наших козьих тропах? – сварливо отозвался старейшина. Линдэ усмехнулась.

– Ну, может и не будут, но Грон не хочет рисковать. В этой армии вполне могут оказаться какие-нибудь купеческие подмастерья или, там, погонщики из караванов, которые ходили этим маршрутом. А для них эти обходы вполне могут оказаться не секретом. Да и те козьи тропы не такие уж и тропы. Сам же мне рассказывал, что даже когда мы воевали с кагдерийцами, их караваны все равно ходили в Насию.

– Умна больно стала старшим перечить, – недовольно пробормотал отец. Нет, сам факт того, что женщина обсуждает с ним воинские дела, Нушвальца не коробил, это было вполне в обычае шейкарцев. Да что там говорить, прабабка сидевшей перед ним дочери командовала всем ополчением шейкарских племен во время очередного конфликта с кагдерийцами. Причем та битва произошла как раз у Козьего урочища… Но, вот не нравилась ему позиция у Двузубой скалы, хоть ты тресни!

– Не сердись, отец, – улыбнулась Линдэ. – Это все мысли Грона. И ты не дослушал до конца.

Старейшина обреченно махнул рукой. Мол, говори, чего уж там…

– Грон предложил вот здесь, на выходе, устроить искусственный камнепад. Причем подобрать камни покрупнее. А когда подойдет эта толпа – обрушить их вниз.

Нушвальц скептически скривился.