Серебром и солнцем (СИ)

Убитых два десятка. Среди них были и охотники – Мира нашла погнутый серебряный кинжал в снегу. Раненых нет – быстро определила она. Здесь куражились carere morte: она чуяла мало пролитой крови. Одно тело повисло на балконе дома – в юности Мира тоже любила затащить добычу повыше. Далеко впереди, там, где улица вздымалась горбом, шевелилась неясная тень. Диана также заметила это и бесшумно пошла туда, обогнав Миру. Меч в тонкой усталой руке охотницы едва не касался камней мостовой.

Вампир склонялся над убитым охотником, слизывал с ран последнюю вылившуюся кровь, беззвучно шептал что-то, смаковал, долго задерживая на языке. Он не заметил ещё одной тени у себя за спиной. Диана уже привычно, небрежно взмахнув мечом, с одного удара отрубила ему голову.

- Довольно, едем, - сказала подошедшая Солен. - Леди Габриель говорит, здесь скоро будут вампиры. Много carere morte… В Термине после ночи Большой Охоты они всегда забирали убитых. Им нужны новые рабы. Много-много новых кукол...

- Габриель? ...Где она?

- Я здесь, - прошептала избранная и коснулась руки Миры. Прикосновение отозвалось болью, как от сотен крохотных иголочек. – Я немного разобралась. Сюда летит небольшая группа вампиров. Их много в Центре и много на западе. Но основная часть торопится далеко на восток, за город, похоже, к церкви Рафаэля.

- Источник! - обреченность слышалась в голосе Дианы. Мы собираем своих людей там, должно быть, Дэви решил нас добить.

- Источник! - вместе прошептали Мира и Солен, и Мира обхватила плечи руками, точно мёрзла. Всё плохо. Она не думала, что всё будет так плохо! Что же делать? Она не привезла спасение: дар в руках Габриель не обладал и сотой долей мощи дара Литы. Но она обещала помочь... Чем же вампирша может помочь умирающей столице, погибающему ордену? Долго Мира вглядывалась в камни мостовой, и ей казалось, что перед ней пропасть и тьма – как в ночь обращения. В голове звенело странно далёкое эхо: «Много-много новых кукол», и она думала: странно, что она не пришла к этому решению раньше…

- Я буду сражаться с carere morte их же оружием, - сказала она и темно, отчаянно поглядела на спутников. – Уезжайте, я не хочу, чтобы кто-то это видел.

Мира выбрала первого мертвеца – женщину такого же роста и телосложения, замотала ей голову шалью, оставив узкую щель для глаз. Охотники не уходили, и у нее не было силы и решимости гнать их. Может, кто-то другой остановил бы её сейчас, но эти люди молчали. Остался один шаг, как и всякий последний шаг - страшный своей простотой. Мира замерла перед ним. К смелому прыжку в бездну она оказалась не готова. Не сумев оттолкнуться и на мгновение взлететь, она висела в пустоте над пропастью и не могла заставить себя разжать руки – такие слабые всегда, а сейчас нечеловечески цепкие. Она чувствовала ожидание и скрываемое любопытство спутников...

«Сражаться с ними их же оружием», - снова подумала она, зубами разрывая вены на своём запястье. Потом отыскала резаную рану на груди мёртвой и влила туда свою кровь.

Перед мысленным взором встала церковь Рафаэля - последнее убежище ордена, атакуемое вампирами. Она подумала о Даниеле, о Тони, о Доминике и Ангелике, о Карле и обо всех, неназванных Дианой, кто ещё мог быть жив…

«Я иду!»

Она быстро закрыла глаза и тихонько разжала руки…

Когда она вновь собралась с мыслями, то поняла, что смотрится в зеркало. Женщина в зеркале над ней была худа и бледна, резкими, тонкими штрихами было дано её лицо, огромные, тёмные от расширенных зрачков глаза глядели пристально, болезненно-сосредоточенно… слегка безумно. Тускло-чёрное платье терялось, размывалось в тускло-чёрном небе. Мира сорвала с лица мешающую смотреть ткань, прищурилась, желая разглядеть детали, и ей явилась другая, лежащая на земле, – другой, мягкий овал лица, другие, пустые глаза… Мира отшатнулась и в тот же миг раздвоилась. Она хотела сосредоточиться на одной половинке, а потеряла власть над обеими. Потеряла себя. Она не чувствовала ни своего тела, ни тела куклы. А другая «она» шевельнулась, поднялась, излишне резко выпрямилась над Мирой, упавшей, беззвучно кричащей в ужасе…

«За спиной… Просто встань у неё за спиной…» - успел посоветовать слабеющий рассудок.

Мира послушалась. Она закрыла глаза. Закрыла глаза кукле. Осторожно встала и, всё не открывая глаз, сделала два шага вперёд и чуть влево, рассчитывая очутиться за спиной куклы, но задела её плечом. Содрогнувшись от страннейшего ощущения двойного прикосновения, она чуть было не бросила всё… но вместо этого сделала ещё шаг. Повернулась, вскинула голову, чтобы глядеть над головой куклы. Открыла глаза.

По крайней мере, теперь Мира не видела своего отражения в чужих глазах. Перед ней, в рамке из черепичных крыш, мерцали звёзды. Сейчас она почувствовала, сколько сил отняла одна минута раздвоения - закружилась голова, ослабели ноги... Мира опустилась на мостовую и отпустила куклу. Та мешком сползла на камни рядом.