Сгореть в огне

Слово «челюсть» было выделено голосом и подчеркнуто жирной линией. Риз прозрачно намекал, чтобы заключенный не пытался получить иной незапланированной помощи. Он хотел сломать того, к кому руководство относилось иначе. И морально, и физически. Неспешно подводил к увечью, за которое он не понесет наказания, ведь заключенный сам скрыл болезнь.

Отец не появлялся уже несколько дней, зато Дайтор Риз стал наведываться намного чаще. В один из визитов принес с собой нож и с ходу отхватил прядь белых волос.

– На память, – объяснил он преувеличенно вежливо и положил волосы в конверт, который потом исчез в одном из многочисленных карманов формы. – Я бы хотел еще получить ваши глаза. Очень редкая вещица. – Нагнулся, заглядывая в порядком помутневший ультрамарин. Усмехнулся, когда Райер никак не отреагировал. – Но это уже позже. Я подожду.

Медика прислали не из ксуров. Обычный, темноволосый виар в очках. Когда он пришел, Райер узнал, что наступил вечер. Понятие времени для него перестало существовать с момента заключения. Браслет отобрали сразу же, о солнце можно было только вспоминать. Тусклая, круглосуточно горевшая лампочка – все освещение, которое у него было.

Пожилой худой медик снял с него повязки, обработал швы. И на этом его работа закончилась, он начал собирать свои инструменты в сумку. Райер поморгал, наводя резкость. И первым делом спросил медика о Джуне Хоёне.

Медик же не расслышал имени, решил, что речь идет о главе Хоёне.

– Его вызвали в Первый центр.

Поэтому он и не приходил.

Райер словно разучился говорить за те дни, пока был обмотан повязками. Челюсть отказывалась двигаться, и он все ждал, когда она снова хрустнет от напряжения. Попробовал еще раз, старательно выговаривая буквы:

– Ди… Дж… Джун. Хоён?

Медик бросил быстрый взгляд из-под прикрытых век на горевшего в лихорадке парня и незаметно для надсмотрщика сунул ему в руку таблетку от температуры. Помимо челюсти у него была другая серьезная проблема, но выяснять ему запретили, а сам больной молчал. И говорить о чем-либо кроме перелома тоже не позволили.

– У инспектора Хоёна рецидив, – протянул Риз, наблюдавший за процедурой. – Его третий день охлаждают, но безрезультатно. Он впал в кому и не может сам дышать. Так что…

Недолго ему осталось. Тем более в отсутствие главы гвардии, сдерживающего одержимость анатомиков Джуном. Донатана Хоёна убрали из Третьего центра не просто так, Райеру вспомнились слова отца о том, что им также управляют.

И впервые увидел улыбку на лице Дайтора Риза.