Силы Хаоса: Омнибус

Торговец очень хотел, чтобы она купила эту вещицу: просил всего четыре монетки, а в итоге уступил за две.

«Я должна была понять ещё тогда, — отчаянно бранила себя девушка. — Могла бы сообразить, что от стекляшки будут одни несчастья».

Напоследок посмотревшись в зеркальце, Ириэль увидела улыбающуюся ей принцессу. В голове девушки зазвучал тихий голос, очень похожий на её собственный.

«Почему ты чувствуешь себя виноватой? Видит Император, ты тяжко трудилась всю жизнь и никогда не забывала молиться. Неужели за это ничего не полагается? Ни единой маленькой вещички, которую ты могла бы назвать своей?»

Она не желала ничего слышать, но не могла не слушать. Трясущимися руками Ириэль занесла зеркало над водами далеко внизу.

«Какой вред может причинить людям обычная безделушка, о которой никто даже не подозревает?

По какому праву они могут лишить тебя этой простой радости?»

Тем утром никто не осмелился пропустить молебен. Продуваемый насквозь храм оказался забит народом от пола до стропил, так что девушке пришлось стоять на хорах, в тесном окружении дюжих рыбаков. От мужчин несло морской солью и табаком, и эти запахи напомнили ей об ушедшем отце.

Перед деревенскими выступал один из инквизиторов, седой и хрупкий с виду, но в его голосе и осанке сквозила принадлежность к наивысшей власти. Ириэль не сомневалась, что именно его взгляд на мгновение проник в щёлку между ставен.

Она старалась не попадаться на глаза инквизитору, рассматривавшему прихожан.

В своей речи тот горячо ниспровергал вероломные уловки Губительных Сил, призывал праведных следить за соседями и выискивать незначительные признаки впадения в соблазн. Пагуба, говорил он, поселилась в этом месте, и нельзя позволить ей распространиться.

Иктис, провозгласил инквизитор, ещё можно спасти.

Девушка порадовалась, что выбросила зеркальце. В конце концов, она ведь владела им лишь сутки — даже меньше, вечер и ночь, — и никто не видел её с этой вещицей. Никто, кроме хозяина лавки, но тот уже ничего не расскажет. Какой вообще вред Ириэль причинила хоть кому-нибудь?

В её голове прозвучало эхо слов принцессы: «Почему ты чувствуешь себя виноватой?»

«Они не вправе судить тебя!»

Ириэль вздернула подбородок, прежде опущенный к груди. Когда инквизитор в очередной раз посмотрел в её сторону, девушка вызывающе встретилась с ним взглядами.

Домой она уходила с высоко поднятой головой, не имея никаких причин испытывать стыд и уж тем более страх. Конечно же, в ней не увидят признаков порчи: ведь никто никогда особо и не смотрел на Ириэль Малихан.

У порога она нашла белье, которое следовало выстирать за день. Толкнув дверь лачуги, девушка по одной затащила внутрь переполненные корзины, зажгла огонь в очаге и вылила в котел остатки воды. О зеркале она уже и не думала.

Затем, подхватив два пустых ведра, прачка отправилась к колодцу; пока она ходила за водой, котел как раз нагрелся.

Чтобы наполнить старую жестяную ванну, требовалось четыре котла или шесть вёдер. Натаскав воду, Ириэль могла, наконец, выстирать одежду и постельные принадлежности — сначала соседские, потом свои, — и, если останется время, помыться сама.

Нужно было поторапливаться: если она не успеет вернуть белье владельцам и получить скудную плату до закрытия рынка, то останется голодной. Из-за затянувшейся службы в храме девушка и так уже опаздывала.

Вдруг она остановилась у двери, почувствовав что-то под балахоном — холодный, твёрдый диск, прижатый к груди. Сердцем Ириэль мгновенно поняла, что там, хотя разум отказывался это признать.

«Но этого не может быть… Я ведь его выбросила… Правда же?»

Прачка извлекла зеркало на свет, видя, как её отражение — образ принцессы — будто насмехается над ней. Когда девушка держала вещицу над ждущим океаном, её пальцы словно приклеились к рамке, но Ириэль твердо намеревалась стряхнуть проклятую штуковину и избавиться от неё навсегда.

Но она не помнила, как выпустила зеркальце из рук.

И это значило…

Что оно оставалось с девушкой всё это время, даже в храме, в присутствии неумолимого инквизитора со свитой. При мысли о том, как легко она могла попасться, Ириэль охватил удушливый страх — но вместе с ним пришла и радость. Ведь её же не поймали, верно?

Но всё равно стоило отыскать более надежный тайник. Опустившись на колени, прачка ковыряла половицы, пока не нашла отошедшую доску, которую сумела поддеть. Дневной свет заструился в сырую, холодную дыру, заставив разбежаться мелких ползучих насекомых.

Чтобы зеркало не потеряло блеск, Ириэль завернула его в кусок ткани.

Девушка уже собиралась спрятать вещицу, когда обертка вдруг соскользнула, и под ней мелькнуло нечто жуткое. Испуганно вскрикнув, прачка выпустила зеркало из пальцев, и оно упало в отверстие, приземлившись в грязь лицевой стороной вверх. Ириэль не сразу решилась посмотреть в него снова, но, когда всё-таки сделала это, на неё, как и прежде, взглянула принцесса. Но девушка знала…

Знала, что в стекле, всего лишь на кратчайшее мгновение, возникло иное лицо.